Лиза-подлиза

И прежде чем договорил - подалась ко мне, прижалась к щеке... и я ощутил, знаете, такой влажный укол. В сердце.

Отпрянула.

- А еще?

Снова подалась ко мне, обвила шею - и торопливо, нервно стала покусывать меня губами, обцеловывать мне лицо, глаза, уши, покрывать их влажными следами, обволакивать холодной дрожью...

Что сказать? Я пропал. Я пропал и раньше, - в автобусе еще, наверно. Я улетал на седьмое небо, испарялся, растекался холодными капельками от этой детской, и безоглядной, и терпко-женской нежности. Лиза целовала меня, слегка подлизывая язычком, и шептала:

- Вот тебе, вот тебе. Буду целовать тебя, пока не струсила. Пока не померла со стыда, пока темно... вот тебе... Вот тебе, и вот... Сам напросился, - И лизала меня все более страстно, оплетая руками шею. Я взял Лизину голову - пушистую, холодную ее макушку, - стал отвечать на поцелуи, потом - нашел губы...

Когда мы оторвались друг от друга, я спросил:

- Впервые?..

- Да...

- И как? Жи... живая?

- Не-е-ет! Умира-а-аю! - и она снова бросилась на меня. - Где ты, где? - искала мои губы, нашла... Целовалась бурно, мокро, неуклюже, как щенок.

Сколько так было - не знаю. Стояли босые на холодной земле - не замечали... Потом как-то что-то промелькнуло - сникла, оторвалась, прячет голову у меня на груди. Я - целую ей макушку, зарываюсь в волосы; шепчу: Лиза, Лиза-подлиза, лизучая Лиза... Тебе пора домой, Лиза, говорю.

- Нет, - шепчет, уткнувшись в меня. - Я никогда не пойду домой. Никогда.

- Тогда - пойдем ко мне, говорю.

- К тебе?

- Да. Тут, рядом.

Поднимает голову, смотрит на меня:

- А... а ведь там... там будет ВСЕ?

- Да. Будет все, - отвечал я, холодея.

- Ыых! Я... я боюсь.

- Боишься - пойдем домой. К тебе.

- Нет!!! Я не боюсь. Ничего не боюсь. Пошли. - И она, ухватив меня за локоть, потащила вперед - будто знала, куда идти. - Ой! Колется...

- Пошли. - Я обнял ее за талию, и она прижалась ко мне. Мы не останавливались. Она только спрашивала временами:

- А... будет больно, да?

- Немножко. Потерпишь. Так надо.