- Готовь вино, я скоро, - через минуту в ванной лилась вода – жена принимала душ.
Я, чувствуя, как тело от терпкого ожидания наполняется внутренним жаром, не смотря на кондиционер, работающий на пределе сконструированных возможностей, скинул футболку без рукавов, оставаясь в штанах. Она, минуя, огнеопасные направления свечных батарей, приземлилась в темном уголке комнаты, обделенном открытым огнем. И скрылась в серости ночи до лучших времен.
Выдернул штопором пробку, что полетели ошметья… Капли белого полусухого обильно окропили торс и штаны, оставляя растекающиеся пятна. Ругнулся.
- Ничего страшного, - услышал Танькин голос за спиной. – Не вытирай, милый, я сама…
Она подошла, и, чуть-чуть нагибаясь, с прямой спинкой и оттопыренной попкой, чтоб я мог любоваться ровным станом с тонкой талией, стала слизывать с груди капли вина. Опускаясь все ниже, пока ее нежный и быстрый язычок не гулял вокруг моего пупка, где разливов вина не наблюдалось. Я не стал акцентировать внимания, в нашей ситуации это – второстепенные вещи.
- Вкусно, - сказала жена, отрываясь от моего торса. И поцеловала в губы, посасывая и прикусывая мои. – Как я тебе? – спросила, отходя на полшага, стоя, чтоб игра света и тени на ее теле подчеркивали красоту фигуры и скрывали то, что не могли скрыть сомнительные, но откровенные одежды: светлый пеньюар на бретельках, прозрачный, с единственной пуговкой в районе сисечек, что едва прикрывал их сверху, но приятные бугорки настырно выглядывали из-под него снизу. С разрезом до самого низа, что ни живот с томной дырочкой пупка, ни лобок, едва прикрытый белыми трусиками, не укрывались от взора. Длина – самая обыкновенная для такой кружевной вещицы – чуть прикрыть попку. - Что у нас по плану? – обходя меня со стороны, схватила за руку, утягивая к кровати. Мы плюхнулись на свежие простыни, с запахом чистейшего, стиранного и едва высохшего белья.
- Поваляться. Хочу успеть тобой насладиться, пока мы одни. Или, поболтать о разврате… - я имел ввиду, обсудить предстоящую встречу, что будет допустимо, а чего лучше избежать, чтоб не вызывать в друг друге избыточной ревности. Глянул на часы мобильного. – Время еще есть.
- Может, откажемся? – спросила жена, готовая насладиться сексом и без помощи второго «мальчика».
- Наверное, уже поздно, - улыбнулся, чувствуя привычную мешанину чувств, лейтмотивом присутствующей при прелюдии к «трио».
Танюша, игривой кошечкой с края кроватки подползла на четвереньках. Руками погладила голени, принялась легонько массировать.
- Знаешь, - сказала жена, начиная обсуждать «разврат», - твой приятель разводит меня на минет без презика. Хочет накончать в ротик. – Она говорила за желание любовника обменять топик на трусики, измазанные его спермой с ее губ.
- А ты что?
Танюша игриво облизала губки.
- Я-то не против, - внимательно посмотрела на меня, изучая реакцию. – Но если ты скажешь «нет»…
- Нет, не скажу… Если ты хочешь попробовать.
- Хочу.
- Тогда дерзай, милая.
Жена соскочила с кровати, взяла бокал, и, пригубляя золотистый нектар, вернулась в ложе. В ее ротике оставалось вино, и она, наклоняясь ко мне, вылила на живот дар виноградарей. Принимаясь слизывать языком хмельную прохладу. Волосы щекотали пах. Носиком она игриво толкнула еще сонный, но уже стремительно пробуждающийся член. Танька не собиралась ласкать ротиком, только касаться лицом, вдыхать воздух рядом с ним, выдыхать из носика теплую струю, тереться щечками, едва проводя губками по мошонке.
Скоро член был в полной боевой, и смотрелся стойким оловянным солдатиком. Разве, что материалом был поплоше, но приятней на ощупь.
Танечка, мурлыча как самая взаправдашняя кошка, стала тереться об него. Я дернулся.
- Щекотно!
- Ладно, уговорил! … Попробую по-другому.
И, широко раскрыв ротик, взяла полностью, стараясь губами достать до лобка. Я застонал от удовольствия. Жена выпустила любимый орган из горячих объятий, языком провела вдоль ствола и нежно поцеловала головку.
- Так лучше?
- Так – превосходно!
Видео
Рассказы