Инвалид. Часть1: Пробуждение

— Да уж! Сильно я тебя зацепил. Но, Лена, ты не жди от меня ничего хорошего, я же бичую и меняться в общем-то не собираюсь. Трахнуть тебя в охотку-это мне в кайф, но жить с тобой и брать на себя какие-либо заботы я не собираюсь. Ты поняла? Это не в обиду тебе. Это я моральный инвалид, асоциальный элемент, пьяница, гуляка и зачем тебе ещё одно ярмо на шею? Девочку свою пожалей.
Я хотел охладить её пыл и специально говорил не приятные вещи. Пытаясь сократить её аудиенцию, я попытался встать и забыв о боли в спине довольно резко повернулся. Резкая боль бросила меня на матрас и выдавила вскрик.
— Вот дура-то!! Совсем с тобой голову потеряла. Я же зачем пришла-то? Мазь от спины принесла. А ты Ладно, осторожно ложись на живот, а я тебе спину мазью натру. Инвалид ты мой.
Делать нечего. Я перевалился на живот, а она как была голой, встала, подобрала пакет и встав надо мной стала в нём копаться.
Я глядел на её промежность и лобок, покрытые густыми зарослями кучерявых тёмных и густых волос и этот вид меня возбуждал.
— Ты почему за своей растительностью на ухаживаешь?
— А? А, ты об этом? А перед кем красоваться-то? Меня и Катька голой не видит. Вот теперь, если ты хочешь, я могу для тебя хоть причёску, хоть татушку, хоть эпиляцию сделать. Ты чего предпочитаешь?
С этими словами она села на мои ляжки.
— Ой холодно же! — вскричал я, когда мазь вылилась из баночки.
— Терпи коза, а то мамой станешь! — мазнула она пальцем мой анус.
— Но-но! Не дури. — удивился я её развязности.
Её руки, неожиданно жёсткие, растирали мне поясницу причиняя ощутимую боль, я даже вспотел. Но вот руки перешли на спину и мои ягодицы ощутили прикосновения её прохладных грудей. написано для Чертовка! Теперь она мяла мне ягодицы, то и дело опускаясь к мошонке и перекатывая её содержимое.
Видимо мазь имела согревающий эффект потому, что везде где она ко мне прикасалась я ощущал приятное тепло.
— Ну вот и всё. — сказала Лена, накрывая меня одеялом. — Теперь тебе надо неподвижно полежать с пол часика. А я пойду, Катя меня наверно уже потеряла. У тебя, болезный, обед-то хоть есть?
— Пельмени.
— Ну, что ж, тоже еда. Пока.
Входная двери щёлкнула замком, а я охваченный негой уснул.
2. Катя.
— Дядя Коля. Дядя Коля! — прорвался в туман моих эротически снов отдалённо знакомый грудной голос.
— Дядя Коля, вставайте. — легла мне на плечо тёплая ладошка.
Я лениво приоткрыл глаза и увидел перед собой, как мне показалось сидевшую на коленях Катю.
— Какой я тебе дядя. Зови меня Николой, Коля. Ты как здесь оказалась?
Наконец я сообразил, что одеяло я давно скинул и лежу перед девчонкой совершенно голый с торчащим в потолок членом.
— Так дверь открыта.
— Ты давно здесь? — спросил я, видя с какой жадностью она рассматривает моё причинное место. — Не насмотрелась ещё?
— Никогда не видела. Он всё время так торчит? Почему тогда брюки не оттопыриваются?
— Не всегда. Зачем пришла-то? — я нехотя натянул одеяло. Мне почему-то было приятно, что она рассматривает меня.
— Мама зовёт вас на обед. А почему у вас нет ничего. — обвела она взглядом комнату. — А это вашей жены? Красивое. — взглядом указала она на кучку женского белья, среди которого были и трусики её матери.
— Нет. Я с недавнего времени холост.
— А-А. — понимающе кивнула она — Любовница.
— Ага. Любовницы. Отвернись я оденусь.
— Зачем? Я уже всё видела и мне интересно. Никогда не видела голого мужчину.
— Даже отца?
— Это было так давно, что я не помню. Ой! А почему он повис?
— А зачем ему за зря стоять?

В ногах правды нет. — я искал свои вещи по комнате болтая обмякшим членом перед её лицом.
— Можно я потрогаю? — покраснела девушка.
— Я щас тебе потрогаю! Я зачем тебя послала? А ты чего мудями перед ней трясёшь!? — ворвалась в комнату Лена.
— Я их там жду, жду, а они
— А мы ничего. Я вот одежду ищу, не помню куда ты её бросила. Кстати, ты трусишки забыла.
— Мама?
— Что мама? Я взрослая женщина.
— Я тоже совершеннолетняя! Может я тоже секса хочу! — вдруг выдала Катя.
— Ты! Ты! Ты!
— Да я! И я тоже хочу его!
— Ну и чего вы лаетесь? С Леной мы уже познакомились, сейчас пообедаем и мы познакомимся с тобой.
— А ты не боишься, что я тебя оскобцую!? — надвигалась на меня разъярённая мать.
— Ты Леночка, сейчас в какой роли выступаешь? Как мать, защищающая девочку или как ревнивая любовница, злая на соперницу?
— Ну ты и кабелюка!! — задыхалась Лена.