Восточные сладости

Вечерело. Оранжевое, похожее на огромный апельсин, солнце приближалось к горизонту, оставляя рыжую дорожку на серебристо-голубой морской глади. Прогнозы ученых-экологов подтвердились: лето выдалось убийственно жарким. День был безоблачным и почти безветренным, даже сейчас, в пятнадцать минут восьмого вечера, было душно. Я, вымотанный за день пятидесятиградусной жарой, устало плелся по загородному дикому пляжу, в правой руке я нес бело-голубую сумку-холодильник, в которой сиротливо болтались два подтаявших мороженых, на левом плече – красную спортивную сумку с последней бутылкой пива, завернутой в старый клетчатый плед.

В ноябре я съехал от родителей. При нынешних взбесившихся ценах зарплаты системного администратора в Интернет-кафе и выручки от редких шабашек по ремонту и отладке компьютеров хватало впритык на прожитье, мелкие карманные расходы и выплату двух кредитов. Как ни старался экономить, не удавалось отложить впрок даже полсотни, часто приходилось даже просить помощи у предков. Поэтому я решил взять отпуск и прибегнуть к проверенному заработку, который не раз выручал меня на летних каникулах во время учебы в университете. Поскольку сегодняшний день был на редкость удачным, было решено бомбить до победного конца, чтобы поднять как можно больше навара.

- Эй, парень! Чем торгуешь? – подозвал меня пузатый детина лет сорока с золотой цепью на шее, сидящий рядом с молодой женщиной у большого черного джипа.

- Пиво, мороженое.

- А что по чем?

- Пиво «Оболонь Светлое» – восемь, мороженое пломбир в вафельном стакане – трояк, эскимо – четыре. Могу уступить, последнее.

- Давай пиво, - мужик взял из моих рук влажную бутылку и принялся открывать ее, - Светик, ты какое мороженое будешь? – обратился он к своей спутнице.

- Простой пломбир, не люблю шоколад.

- Держи! Сочувствую я вам, торгашам, целый день по пеклу лазите, - мужик сунул мне червонец и мятую гривну. Я положил деньги в сумку-пояс, отошел в сторону и полез за последним эскимо, чтобы промочить пересохшее от жары горло.

- Пахлава, трубочки с вареной сгущенкой! – раздался рядом приятный девичий голос, - О, Лёшка, привет!

- Привет, Ленура! Чего так поздно сегодня?

- Я сегодня поздно вышла, не успела распродаться. Осталось пару штук.

- У тебя водички не будет?

- На, пей! – девушка протянула мне пластмассовую бутылку с уже теплой от жары минералкой.

Ленуру я помнил еще с тех пор, когда шуршал на пляже свое первое лето, будучи студентом-второкурсником. Она тогда ходила торговать вдвоем с мамой. За семь лет Ленура превратилась из чумазой пятнадцатилетней девчушки в настоящую восточную красавицу. Ленура, смуглая от рождения, летом становилась похожей на бразильянку. Все эти годы Ленура была неравнодушна ко мне, я вообще нравлюсь татаркам из-за своей испанской внешности. При виде меня в ее миндалевидных черных глазах заблестели веселые огоньки, чувственные губы расплылись в улыбке. Я уже несколько дней не видел Ленуры, минут пять мы стояли курили и делились друг с другом новостями.

- Девушка, подойдите! – подозвала Ленуру упомянутая выше женщина, доедая мороженое, - Дайте трубочку со сгущенкой.

Ленура достала из пластмассовой корзинки последнюю трубочку и заглянула вовнутрь проверить, сколько осталось товара. На дне корзины одиноко лежала последняя пахлава.

- Все! Баста! Устала! Хочешь пахлаву? – спросила она меня.

- Давай.

- Давай отдохнем, посидим покурим.

Мы с Ленурой направились к деревянным домикам заброшенной базы отдыха.

- Распродался?

- Почти. Одно мороженое осталось. Сейчас достану, пока не расползлось. Я на него уже смотреть не могу, каждый день ем.

- Класс! Я как раз хотела после торговли мороженое купить. У тебя случайно не крем-брюле?

- «Белочка».