Лиза-подлиза

- Да... Я ее люблю очень. - Я понял, что речь идет о той девушке. - Она вам нравится?

- Не очень. То есть - она красивая, умная, видно, что умная. Но по-моему, она немножечко свинья...

- Нет! - это был выкрик. - Нет! Она самая лучшая! Она учится, и работает, и в комсомоле... Она - знаете, какая она? Она - настоящая! Я тоже хочу, и буду, когда вырасту... Она и на дзюдо...

- Ну понятно. Красавыца, комсомолка, спортсмэнка... Ну не надо, Лиза, не надо. Не надо!..

Лиза опять плакала. Я обнял ее, уже не чувствуя почему-то робости, - хоть секунду назад меня трясло. Голая рука ее была прохладной и бархатной... Дрогнула, но не отскочила, как я боялся, а наоборот - едва-едва прижалась ко мне, не слишком, но доверчиво.

- Давай посидим тут. А ну-ка, - я развернул ее к лавочке.

- Нет! Не хочу сидеть. Не могу. Давайте идти!

- Ну давайте. А куда?

- Все равно. Вперед. Прямо!

И мы пошли прямо.

Рассказчик вздохнул и замолчал. На лице его была улыбка, какой я никогда еще не видел у него: почти детская, но тонкая, грустная. Я молчал, не решаясь заговорить. Наконец не выдержал:

- А дальше?

- Дальше? - не сразу отозвался рассказчик. - Дальше - мы шли. По тротуару. Темно; мгла густая, как чернила, или как отвар травяной - знаете? - душистый, настоянный на цветах, на этом всем... растущем. И фонари. Я... я спрашиваю Лизку:

- Она сестра твоя?

- Да. У нас папы разные, а мама одна... Мммм! - Лиза замычала, как теленок. - Не буду, не буду!

Она зажмурилась.

- Что "не буду"?

- Не буду думать. Про Вику, про папу, про все это...

- Дома неблагополучно?

- Не хочу я домой! - Она даже остановилась. - Понимаете? Вы... вот у вас - дом, да? Жена, дети...

- Нет у меня никакой жены. И детей, как ни странно, тоже.

- Нет? И что, один живете?

- Да вот, представь себе.

- Ну вот... У вас никто волноваться не будет, что ночь, а вас дома нет... А я ведь - видели, как выпрыгнула? Дура, да?

- Видел. Нет, не дура.