Черный смерч

Смотри, видишь ль ты в солнца первых лучах,

С чем в заката часы мы простились глазами?

О, скажи, он ведь жив, полосатый наш флаг,

Цвета неба и солнца наше звёздное знамя?

И летали ракеты, и снаряды взрывались,

Подтверждая: форт наш ночью не сдался.

Ответь: это правда, флаг ещё реет

Над землёю свободных, родиной смелых?

(Государственный гимн США в переводе И. Коссича)

Влажные джунгли обволакивают, как ватой. Подступают со всех сторон, нависают над головой. Дышать все труднее, к шести утра температура поднимается до 90 градусов. Мелкие мушки лезут в рот, забиваются в нос, вызывая кашель. Здесь опасно все. Казалось бы... обычная муха, но механик Вингс уже вторые сутки на больничной койке с ознобом.

От спертого воздуха кружится голова, от однообразной еды бунтует желудок.

Проклятая земля, проклятая война! Какого черта пошел добровольцем?

Одно спасение — небо и бескрайняя синь за стеклами «Фантома». Небо везде одинаково. Оно — дом родной и колыбель для таких, как я, которым тесно на земле.

А проклятые МиГи можно бить. Это рассказал Андерсон, сбивший вчера косорылого пилота на русском самолете. Мало того, этот стервец умудрился вернуться на базу невредимым. А мы уж и надежду потеряли, когда прервалась связь. А он сидит в столовой, ржет, как конь и держит кружку с чаем трясущимися руками.

Но черт бы побрал этих узкоглазых обезьян! Как они умудрились освоить ЗРК? От сохи и сразу к ракетам. Из вылетов не возвращается почти половина экипажей. Летать в Долину Смерти — что спускаться прямиком в Ад.

От мрачных мыслей, что всегда заполняют голову на рассвете, меня отрывает отец:

— Первый лейтенант Кларк.

Обычно его голос звучит, как архангельская труба, но сейчас почти тих. А это значит только одно: на вылет, лейтенант Кларк.

— Не подведи, Джеймс.

Похлопывает меня по плечу, пытается даже обнять, но... мы на войне, отец.

Вытягиваюсь в струнку, отдаю честь генералу ВВС США:

— Есть, сэр!

Мы смотрим друг на друга. Он — генерал, прошедший Вторую Мировую и Корею, и я — новобранец на своей первой войне. И все-таки он не выдерживает: обнимает меня за плечи, и я слышу, как гулко колотится отцовское сердце.

— Будь осторожен, сынок.

Одеваю шлем и машу рукой на прощание. Я буду осторожен, отец. И обязательно вернусь, потому что в штате Флорида меня ждет невеста — очаровательная малышка Маргрит Снорроу.