Новая машинистка

- А показатели конкурса такие. Размеры, круглость, гладкость и упругость. Для того и измерительные приборы. Юбочку сними свою. Нет, кофточку ты оставь, это нас не интересует. Та-ак, вот сюда на табуреточку, не бойся, я поддерживаю. Трусики лучше тоже совсем сними, что они тут у нас будут болтаться. Соболева, поднеси-ка лампу! Да не так! Который год работаешь, и все толку от тебя нет. Ты сбоку, сбоку свети, чтоб тень ложилась, если шершавинки.

Придерживая очки, он внимательно изучал розоватые Светины округлости. Одобрительно пошлепал:

- А дрожит-то как! Мягонькие. А напряги! Да-а. Вот с упругостью не очень. Но ничего. Зато гладкость - пять с плюсом! - погладил рукой шелковистую кожу, не удержался и чмокнул Свету в попку. - Уж ты прости, это я так по-стариковски, любя.

- Старый кобель, - отчетливо проговорила седая бухгалтерша у окна.

- Уволил бы я тебя на пенсию с треском, - сердито ответил Никифор Никитич, - если б здесь кто-нибудь еще кроме тебя считать умел. Зато у них задницы - во! - вскричал он возбужденно. - А у тебя сплющенная кошелка! Так что сиди и работай, тоже мне, Софья Ковалеская незаменимая.

- Мне уже можно слезать? - спросила Света. - У вас из форточки дует.

- Между ног у тебя сквозит, что ли? - пробурчал старик. Он любовно огладил ладонями ее ягодицы, как гончар, шлифующий круглую вазу. Приложил сантиметр так и эдак.

- Ты ножку циркуля-то ягодицами зажми, зажми! И не хихикай. Ничего, что щекотно, потерпишь. ах ты, господи, кругленькая-то какая! Ну просто прелесть девочка.

Он чмокнул ее еще раз и велел:

- Ну хватит, одевайся. За авансом придешь четырнадцатого числа.

"И задницу не забудешь показать", - пробурчали у окна, щелкая костяшками счетов.

- Сантиметр отнесешь по дороге в закройное, - велел на прощание Никифор Никитич. - Наискось через двор, третья дверь.

В закройном пахло текстильными пропитками и нагретым металлом ламповых абажуров. Щелкали ножницы и стучали настольные прессы.

- А я тебе говорю, что неправильное лекало! - кричал сутулый брюнет толстухе в красной косынке. Он оглянулся в поисках поддержки, и взор его упал на Свету, вставшую в нерешительности у дверей.

- Смотри! - закричал он. - Вот юная девушка с хорошей фигурой. Сможет она это надеть? Ты! Поди сюда!

Света послушно подошла.

- Встань на стол!

Она влезла и выпрямилась. Брюнет одним движением содрал с нее юбку, шлепнул по бедру и торжествующе спросил толстуху:

- Ну? Видишь?

- У нее трусики плотные, - возразила толстуха. - Видишь, резинка как врезается? Вот и искажает линию.

- Получи свои трусики! - взревел закройщик, содрал со Светы трусики и швырнул толстухе в лицо. - Смотри! Между ног у женщины должны быть три отверстия.

- Открыл Америку, - фыркнула толстуха.

- У меня и есть три, - сказала Света.

- Фига у тебя есть! Если то, что ты думаешь - тогда шесть!

Света зашевелила губами и стала загибать пальцы.