Злые, злые люди

— Ой, — сказала Бьют. — Башкир, извини. Мы тебе потом машину помоем.

Башкир вдавил педаль тормоза и тоже обернулся.

— Мы тут рожаем немножко, — пояснил Вася. — У нас воды отошли и схватки начались. Не знаю, почему так быстро, химия Азота, наверное, какая-то неправильная.

— Блядь! — сказал Егоров. — Этот вечер, вообще, закончится когда-нибудь? Ох уж эти людишки, одних поубиваешь — другие лезут. Башкир, помигай передней машине, чтобы остановилась, и сворачивай за посадку.

***

— Так нельзя, — сказал Вася — надо или везти ее куда-нибудь, или останавливаться и рожать. Сразу и одно, и другое делать не получится. Это только потомственные ромалы умеют, на ходу, в кибитке рожать. А нам надо воду и свет. Я курсы проходил. Учебное кино смотрел. Если еще Егорова поможет

— «Скорую» надо вызывать, — сказала Егорова. — А пока — рожать. Как получится. И не зыркай на меня так, Егоров. Я из-за тебя присягу один раз преступила, ты хочешь, чтобы я теперь вообще в оборотни в погонах записалась? Сдавайтесь, блядь. Добром прошу. Капитулирен, тогда нихьт фершисен. Чистосердечное признание облегчает даже изжогу. Получите какие-то сраные пятнадцать лет, еще бодрыми старичками выйдете.

— Какую нахуй «скорую»? — угрюмо спросил Егоров. — Она в эти ебеня приедет только к крестинам. И ваши тоже не приедут, у вас опять бензина нет. У вас даже патронов никогда нет. Ты что, думаешь, я не знаю, сколько ты у меня за последние три дня припаса нагребла? Егоровна, умерь свой правоохранительный пыл, иди роды принимай. Займись бабским делом, наконец. Айн-цвай, полицай. У вас же тоже курсы по этому делу проводились. Никакой «скорой» не будет, делаем все тихо и незаметно. Рожаем в поле, все, я решил.

Егорова рванула из тактической кобуры табельный «макаров», Егоров тут же ткнул ей в лоб ствол «беретты». Вася взял на прицел Егорова, а Башкиров приложил к уху Васи «бенелли». Азот, поколебавшись, поднял тупой пятачок «ксюхи» и взял на прицел всех. На всякий случай.

— Дети — наше завтра, — сказала сквозь зубы Егорова. — А ты — мое вчера. А ну пошел нахуй отсюда. Бери машину, любую, кроме моей, и беги. Шесть часов тебе отпущено, в память о прошлом. Слово мужика тебе даю, а ты беги, займись бабским делом, наконец. Или я таки стрельну. Егоров, ты меня знаешь.

— Вы что, ебнулись совсем? — грустно спросил седоватый, грузный Каштылян, стоящий в стороне со «стечкиным» в опущенной руке. Девчуха рожает. Первый раз, между прочим. Давайте, блядь, поубивайте здесь друг друга. Кто потом мамку с дитем до дома довезет?

В подтверждение его слов из салона машины заполошно взвыла Бьют.

— Егорова, — ласково сказал Егоров. — Ты можешь просто помочь Сашке ребенка родить? Ты же сама женщина и мать, у тебя сын в Канаде учится, я же все про тебя знаю. Не дергай так лицом, я твоего малого пальнем не трону. Богом клянусь. Я ждал, что ты нас познакомишь, вообще-то, а не прятать его от меня будешь. Убери свой пугач. Он не стреляет. Я же не дурак, держать в доме злую бабу с пистолетом. Не обижайся. Я тебе потом другой куплю, с таким же номером. Или у этого деталь заменю. Извини, пожалуйста. Ну что мы, из-за такой хуйни поссоримся насмерть, что ли?

Егорова направила пистолет вверх и лязгнула бесполезным оружием.

— Сукин сын ты Егоров, — грустно сказал Егорова. — А я же тебе верила. Фамилию твою взять хотела

— Давай не будем при людях отношения выяснять, ладно? Неудобно, — серьезно ответил Егоров — Дома спокойно поговорим. Я тебе все объясню, без посторонних. Вася, убери нахуй свой дырокол для пластилина, не нервируй меня. Что нам дальше делать, Егоровна? Говори, командуй. Там из Сашульки человек наружу лезет, жить хочет.

Егорова подумала и заткнула ПМ обратно в кобуру.

— Башкиру — на бусике воды привезти, из ближайшего ларька. Десяток бутылок. И водки одну-две бутылки. Извини, Башкиров, твоя машина пока служит роддомом. Бери бусик. Каштылян пусть свой тарантас в поле загонит, фарами на нас развернет, не видно же ничего. Васька, просто рядом стой. Азот, аптеку. Телефоны не выключать. Лисовский, иди в поле гуляй, нечего тут пялиться. Все.

— Воды какой привезти? Сладкой или обычной, газированной? — спросил Башкир, опуская ствол «бенелли».

— Башкиров, — сказала Егорова. — Ты что, Петросянович по отчеству? Время нашел шутить. Просто чистой воды. В бутылках, не из канавы. Вася, может, ты с ним съездишь? От греха подальше? Он же сейчас, действительно, коньяк с соком привезет. И шпроты. Роды принимать.

— Никуда я не поеду, — буркнул Вася, убирая «вальтер» и ставя его на предохранитель. — Как она — так и я. Вместе рожать будем. Я тоже доктор немножко. Таня, ты извини, но я от нее на шаг больше не отойду. От нее как только отвернешься на минуточку, так сразу гора трупов. Хватит уже сокращать население, давайте его понемножку увеличивать.

Бьют с заднего сидения взвыла так, что Башкир метнулся в бусик, и чуть не перевернув его, вмявшись в дверь.

***

— Зачем ты бусик помял? — спросил Егоров Башкира

— Спереди? Это не я. Я только дверь погнул. Ларек закрыт был. Никто в этих селах работать не хочет по графику. Дисциплины никакой нет. Водку я в соседнем доме попросил, так мне сразу дали, две бутылки. А воды у них столько не было. Пришлось ларек бусом открывать.