Эксклюзивная стерва

«В воде заниматься сексом намного легче», - вспомнил я одно из поучений Федулова и теперь убедился в его правоте. Я, дергаясь, старался как можно глубже засадить ей, а она стонала и кусала мои губы, щеки, шею. Ее гибкое тело требовало одного – удовлетворения. Наконец оно наступило. Она забилась в моих объятиях, как крупная рыба на крючке и, громко вскрикнув, обмякла, повиснув на моей шее.

*

Спасибо, милый! Никогда мне не было так хорошо…

…Мы поплыли к берегу. В палатке было тепло и уютно. Где-то в траве трещал сверчок. Выпив и закусив, мы с нетерпением вновь набросились друг на друга.

Работали так, что надувной матрас под нами тяжело охнул и испустил дух. Страстные поцелуи, вперемежку с горячими клятвами о вечной любви, сопровождали наши усилия, награждавшие друг друга щедростью тел. Но где-то далеко в душе шевельнулся червячок сомнений в искренности клятв. Она в этот момент так профессионально работала, что я пожалел свое копье, которое она чуть не сломала. Она целовала меня везде, где только могла достать. Видя, что я от изнеможения никак не могу кончить, Лика развернулась на сто восемьдесят градусов, улеглась сверху, погрузив моего «мальчика» в свой страстный, пылающий желанием рот. По ее широко раздвинутым и подрагивающим ногам я понял, что и она хочет такого же. Я притянул ее к себе и стал исступленно целовать ее между ними, стараясь выпить ее всю, без остатка. Наши тела нервно колотились и, наконец, мы оба так страстно сжали друг друга, что я испугался, как- бы не раздавить ее. Ее вскрик в ночи был похож на крик раненной птицы, а мой – смахивал на урчание удовлетворенного медведя, сытно пообедавшего задранным кабаном в таежной глуши.

…Мы лежали, удовлетворенные и счастливые, на вершине горы, называемой «Человеческое Счастье». Но незаметно червячок сомнений продолжал сверлить мой мозг:

«С такой страстной женой долго не протянешь. А потом пойдут измены, обоюдные упреки и сплошное взаимное вранье», - подумал я, убирая руку, которой еще обнимал ее вспотевшее тело. Она, казалось, только и ждала этого и тут же отвернулась от меня. Я израсходовал почти все, что у меня было, а ей, как мне показалось, всего этого было мало…

Проснувшись утром, повернулся и увидел, что она уже не спит, активно работая между ног толстым длинным огурцом, который вчера она предусмотрительно отложила в сторону. Глаза ее напряженно смотрели в потолок, а губы страстно жестикулировали в такт каждому движению руки.

«Стерва!Неужели тебе Моего не хватило?!» - подумал я и притворился спящим, боясь нарушить этот ее напряженный, интимный процесс. За палаткой раздался тихий свист. Лика вздрогнула, отложила огурец и, подтянув плавки, вылезла из палатки.

- Ну как он? Не оскандалился?- раздался чей-то едва слышный шепоток.

- Нет. Парень классный, только одна беда: член коротковат, - прошептала она в ответ.

- Меньше моего?

- Угу.

- Давай примерим, пока он дрыхнет, - тихо хихикнул гость.

- Можно подумать, что раньше не мерили…

- Чудачка! Все познается в сравнении, как верно сказал классик, - ответил он, и они завозились в траве.

«Гадина! А я - то думал, что ты Эксклюзивная Стерва, а ты – просто среднестатистическая блядь..»,- досадливо подумал я, и, приподняв противоположный край палатки, тихо покинул ее.

… Через два года я снова приехал на юг, к морю. Зашел к старому своему приятелю Федулову, позвонил. Дверь мне открыла смутившаяся Лика, за подол халата которой держался черноволосый мальчуган, весьма смахивающий на меня…Он протянул свой миниатюрный пальчик в мою сторону и вдруг сказал: «Па-па…».

Эдуард Зайцев