Январь. Продолжение

Следующим утром, Людочка ждала его уже одетая. Теплый свитер, теплые джинсы — зима всё таки..

— Привет! Что это вчера было?

— Доброе утро! Потом расскажу. Поехали. А малая где?

— Со свекровью на полдня оставила.

В машине ехали молча, бухгалтер пыталась упорядочить бумаги. А вот и налоговая. Снег, конечно, никто и не думал убирать, даже возле гос. учреждений, только крыльцо и немного тротуара было освобождено от белого плена, но и его уже успели затоптать до состояния льда острые шпильки работников бухгалтерского фронта. Никто не посыпал ни песком, ни солью. На войне как на войне — убейся об этот накатанный снежный лёд, но отчет вовремя сдай. Бухгалтера платили своим врагам тем же — толпами в душных коридорах, и вывороченными наизнанку нервами.

— Я не долго. Полчасика.

«Знаем мы ваши полчаса». Николай собственным бензином планету греть не собирался, и вошел вслед за Людочкой в помещение инспекции, и, найдя свободный стул в фойе, уселся в ожидании.

Людочка, Людмила Алексеевна. Это целая глава в его жизни... Точнее даже — две.

Николай рано начал сам зарабатывать. Ещё в институте начинал с того, что договаривался со знакомыми продавцами и подкладывал им свой товар для продажи. В общежитии, где он жил, начальник сдавал почти этаж тем, кто больше заплатит. Вот и жили в них, в основном не студенты, а торговцы с рынков города. Потом решился на рынке открыть свою точку. Нанял продавцов, потом вторую точку открыл, на том же рынке, но в другом месте. Сам ремонт сделал, на стройматериалы и транспорт за доставку деньги были, а на строителей уже не хватало. Да и бригады, что орудовали на рынке, делали всё кое-как. Сам провозился все выходные, но получилось даже лучше, чем у «профессионалов». Так и пошло, поехало. С организацией торговли проблем не было, а вот с отчёностями... Николай честно, даже в ущерб учёбе сам вначале все документы готовил сам. Но нарвался один раз на штраф от налоговой, потом второй. А тут хозяйка соседней точки Ирина Афанасьевна, то ли Апологеевна, дородная дама с ещё советским торговым прошлым:

— Та визьмы ты до сэбэ Людочку мою. Тилькы дывысь нэ забэры. А то вона красыва.

Так и познакомились. Людочка старше его почти на десять лет, но что такое разница в возрасте, когда тебе немного больше за двадцать? Совместные интересы сближают. Работать доводилось много, встречаться — часто, график не нормированный: есть документы — привез. Людочка его приучила к порядку — всё должно быть вовремя: принял товар — сложи приходники в отдельную папку, документы из банка в другую и привози побыстрее. Не собирай пачками и неделями. Иногда приходилось засиживаться на рынке вечерами, иногда он ей всё привозил с утра домой, в её квартиру. Видел ещё не накрашенную Людмилу Алексеевну, в домашних тапочках, не расчесанную... Людочка была востребованным специалистом: клиентов — мелких торговцев, да и не только, бывали и средние предприятия, у неё хватало. Себя она баловала, красивые вещи, дорогая косметика — пахло от неё и в жару и в холод только приятно. Стройная фигурка. Когда в каблуках — почти такого же роста, как и Николай, волосы она красила, и могла один месяц быть мелированной блондинкой, а следующий рыжеватой бестией. Продавщицы тогда шептались:

— Людочка поссорилась с...

Николай не лез в её жизнь, ему и своих девок хватало, но однажды, засидевшись допоздна, она сама ему предложила:

— Давай поужинаем.

Зашли в хорошую кафешку. Посидели, поболтали, потом он её провел домой, а по дороге она сама купила тортиков к чаю, Николай тогда еще и не понял к чему всё это... Но когда она взяла его за руку и заглянув в глаза:

— Пошли ко мне, — уже и самому хотелось.

Их первый раз он хорошо помнит. Николай не напрягался по поводу — получится, не получится, с этим проблем у него никогда не было. Попытку сбежать в душ он пресёк на корню и сразу потащил в спальню. Всё было не торопясь: сначала поцелуй, потом ещё один, губы становились всё податливее и всё охотнее раскрывались, потом поцелуй в шейку, она уже хотела лечь, но он нащупал змейку платья у неё на боку и потянул, правда, не в ту сторону — нужно было вверх. «Вечно у них всё не так».

— Я сама, а то порвешь.

«Ага, так я тебе и разрешил». Он нагнулся, и начал задирать платье. Его руки при этом шли по нагой коже ног, потом бедер, талии, потом её голова исчезла в складках ткани и он, изловчившись, одним движением расстегнул лифчик. «Взмах мастера». И вместе с лифчиком платье спорхнуло с неё.

Она уже озорно смотрела в его глаза. Прижалась. Сквозь ткань рубашки он чувствовал её кожу, дыхание. И тут у него начало потихоньку сносить все головки. Положил Людочку на кровать. Как на ней не оказалось нижней части белья не помнит, но он уже очень хотел. Спустил джинсы, еле достал уже распухший от ожидания член, и, натянув дежурную резинку, ткнулся в «дружеские объятия». Латекс немного притуплял, убирал ощущения, но Николай кайфовал, просто кайфовал. Красивая женщина лежала под ним, и от понимания этого он ощущал себя богом. Лепестки раскрылись, и тугие объятия приняли его. Он двинулся, раз, второй, третий, потом ещё несколько... и ничего не услышал. Николай открыл глаза — Людочка лежала под ним и... смотрела. «Блин, что-то не так», он посмотрел на себя — полу расстёгнутая рубашка, приспущенные джинсы... Свой верх одежды он чуть не порвал — отлетело несколько пуговиц: «Фигня, пришью». А вот джинсы снять не выходя — не получится... Он тихонько вышел из неё, снял всё с носками, и опять вмостился на «своё место». Теперь пошло немного лучше, она гладила его спину, руки доходили почти до его задницы, а он размашисто входил и выходил из неё. Всё равно что-то не так, он плавно вошел так, что член уперся в упругую стенку, и стал её целовать, в шейку, потом в плечики. Людочка сама задвигалась под ним. «Ага, сама ищет место». И точно: она оторвала пятки от покрывала и попыталась прижать колени к себе. Николай прижался ещё сильнее. И вдруг:

— Ой, больно. Далеко. Глубоко.

Но её дыхание выдавало возбуждение. «Где-то там». Он немного уменьшил угол — опустил её ноги, а сам приподнялся на руках, теперь его член входил как бы сверху вниз. «Нашёл" — она застонала всё чаще и чаще, глаза были уже закрыты, и тут её начал бить «озноб», она задергалась, опустила колени, и они начали волнообразно дергаться. Меж опущенных ног держать нужный угол было невозможно, и он просто лег рядом.

Открыла глаза, улыбнулась:

— Предупреждать нужно про размеры.

— Какой есть, такой и есть.