Все перекаты, да перекаты…

У соседнего костра перестали хохотать, договорились плыть дальше по маршруту вместе и ставить палатки только рядом.

КогдаАркадий вернулся восвояси, А Паша с Сашей проводили женщин до их палатки и вернулись, начались разборки:

- Что она у тебя кричать начала? Домой!? Ты не мог ей рот занять чем-нибудь? Поцелуем, например. Какой-нибудь штукой. Я ведь своей уже грудь лобзал!

- А я сажал свою на коленочки и упирался во что-то божественно мягкое и нежное!

- Я еще и виноват! Ха! У меня все на мази было! А вы про Козолупа!

- Какие мы нежные! У-тю-тю!

- Да тихо вы! Они же все услышат! Давайте спать.

На следующий день женщины смогли каким-то образом на совершенно безобидных перекатах продырявить свою байдарку. Пришлось остановиться, выгрузить вещи, вытащить байдарки на берег. Пока сушили лодку и готовили ремкомплект, Паша и Маша отошли к реке и мирно беседовали.

- Спасибо, Павел, что остановились с нами. Вообще говоря, мы бы и сами справились. Я опытная байдарочница.

- Да, я вижу. Но вместе веселее.

- Это верно. Чем же вас отблагодарить?

- Чем могут отблагодарить женщины одиноких путников, уставших в дороге? Только самым дорогим, что у них есть.

- В каком смысле?

- Да я уже трепещу от вожделения! Давай устроим ночь любви!

- Ну, что ж. Я не против. Стало быть, ты – меня, Саша – Наташу, а Аркаша – Дашу... Только Даша у нас девственница. Справится твой друг с трудностями?

- Да, это момент ответственный. Я готов взять трудности на себя...

- Так я и знала. Хрен ты моржовый! Нет уж, ты – мой! Пошутила я. Мы с Наташкой лишили подругу девственности еще в Москве. Купили в секс-шопе самое необходимое, подпоили и у Наташки в квартире лишили...

- Какое зверство! Могли бы осчастливить какого-нибудь мужика!

- Вот именно! Какого-нибудь.

Лодка к вечеру была отремонтирована, был приготовлен грандиозный ужин, а Саша с Аркашей наловили в реке на удочку рыбную мелочь, которую зажарили на прутиках над костром. После еды запели хором:

«К большой реке я наутро выйду,

Наутро лето кончится,

И подавать я не должен виду,

Что умирать не хочется».

Пели долго и с удовольствием. Девчонки расшалились и попросили Пашу спеть веселые куплеты. Мефистофельский смех Павла сотряс просторы, и над рекой понеслось: