Шли они - шагали в роту... рассуждая о любви,

парень парню - замкомвзвода салабону - говорил:

"Извращеньем называют гомофобы эту страсть...

ё-моё... да что, бля, знают о любви они?! Проклясть

эту страсть попы готовы - рвутся праведники в бой,

извращая лживым словом суть любви... между собой

разобрались бы сначала! Хуля лезть в штаны мои?!

А ведь лезут... то ли мало им божественной любви,

этим деятелям в рясе, то ли здесь иной расчет:

человек, который счастлив, деньги им не понесёт...

Пусть беснуются! - и Саня, чувств своих не удержав,

приобнял за плечи парня... и, плечо легонько сжав,

заглянул в глаза Валерке, еле слышно говоря

(сердце ёкнуло: а Верка?): - Я, Валер... люблю тебя!

И любовь эта не хуже, сероглазый мой... судить

о любви этой не нужно по ублюдовым: их прыть

или похоть, или злоба... злоба-зависть, - из таких

пидарасы-гомофобы получаются, и - их,

извращенцев этих, надо... или на хуй посылать,

или молча ставить раком и - в очко... в очко ебать,

не взирая на их вопли: в глубине души своей

эти пидары не против потереться о парней

своей жопой или хуем, да - не знают только, как...

оттого, бля, и психуют, и кричат на всех углах,

как "всё это безобразно!" и что это - "грех" и "срам".