не хотелось ему очень!.. А вот Мише - хоть бы хны,

хотя Миша тоже кончил, пока Стас его... - штаны

натянул он вмиг! Понятно, молодой ещё солдат...

Как всегда, была зарядка: отжимались, лёжа в ряд,

черпаки и салабоны, и скучающий Ашот,

глядя сверху на Антона, улыбался: "Хорошо...

жопу выше... и - по яйца!.. и - ещё!.. ещё сильней

засади ей! не стесняйся! вставил - вытащил... быстрей!

Представляй, что под тобою баба голая... - Ашот,

над сопящим парнем стоя, улыбался. - Хорошо..."

И Антон не обижался, и - Ашота ублажал:

задом двигая, "ебался" - с бабой трах изображал...

Улыбался Гена, глядя, как сопящий салабон

дёргал судорожно задом, имитируя любовь...

Потом завтрак - что-то типа человеческой еды...

После завтрака в курилке Стас напомнил молодым,

что он очень любит сало, а посылок с салом нет...

"Или вас не любят мамы?" - сокрушался Стасик-дед,

как обычно... На разводе, когда ротный объявил,

что Валерка "с замкомвзвода под начало старшины

переходит", что "каптёрка - в службе важное звено",

старшина расправил гордо свои плечи - для него

эта фраза прозвучала, словно Моцарт или Бах

для иного меломана... А в Валеркиных глазах

радость вспыхнула, и сладко сердце ёкнуло в груди -