В позе наслаждения

ПРИВЕТСТВУЮ ВАС!

На коленях в позе наслаждения я приветствую Вас, если Вы - Господин, или Госпожа, или Служанка Госпожи. Если же ты - раб, то встань на колени, прими позу наслаждения и слушай. Я расскажу свою историю, так мне велела моя Хозяйка, досточтимая и прекрасная Мадам Лауретта и я не смею ослушаться Её.

Меня зовут Сластёна, я - домашний раб Мадам Лауретты. Мадам содержит в Харбаге Дом развлечений для знатных господ и в этом Доме работает много рабов, рабынь, а также свободных проституток. Но моя главная обязанность - прислуживать Мадам в спальне и большую часть времени я провожу возле Её постели. А еще я должен выглядеть так, чтобы нравиться другим рабам, потому что временами Хозяйка награждает мной других рабов за верную службу. А временами Хозяйка развлекается, дразня рабов видом своего обнаженного тела, заставляя их мастурбировать, а потом может смилостивиться и разрешить рабу кончить мне в рот.

Итак, вся история началась, когда мне только-только исполнилось шестнадцать лет и меня звали Леня, и я уехал со своим классом на экскурсию в другой город. Однажды я отделился от своей группы и пошел погулять самостоятельно, зашел в какой-то бар, купил себе вазочку мороженого, взял чашечку кофе и сидел в уголке за отдельным столиком, слушал музыку, разглядывал посетителей...

Свободных мест было мало, поэтому очень скоро за мой столик села любопытная пара - толстый невысокий мужчина с очень неприятным, грубым выражением мясистого лица и высокая стройная девушка. Она была одета в черное мини-платье, из под которого, чуть наклонившись, можно было увидеть ее кружевные трусики. Длинные черные чулки обтягивали ее стройные ноги. А как был одет ее спутник... Я даже не запомнил, поскольку смотрел только на нее. Они тоже заказали пиво и тихо переговаривались друг с другом на каком-то иностранном языке. Я, как ни напрягал слух, так и не понял, на каком же языке они говорили.

Девушка скоро заметила мой интерес (впрочем, я его и не скрывал) и что-то сказала своему спутнику. Тот угрюмо посмотрел на меня и что-то пробурчал в ответ. Девушка рассмеялась и стала откровенно строить мне глазки. Она села так, чтобы мне были виднее ее ноги, немножко раздвинула их, чтобы мне был виден кусочек белья под платьем... Я смотрел на нее во все глаза и вдруг после очередного глотка кофе все исчезло, я провалился в темноту......

Я ПОХИЩЕН И ИЗНАСИЛОВАН!

Когда я пришел в себя, я неожиданно обнаружил, что мои руки крепко связаны за спиной, а сам я.... Нет, этого не могло быть! Так не могло быть! А сам я лежал навзничь на полу трясущейся, куда-то едущей кареты, у ног той самой парочки. Вернее: под ногами. Потому что я служил подставкой для их ног. Девушка заметила, что я открыл глаза, и что-то сказала своему спутнику. Он тоже посмотрел на меня, приоткрыл рот в неприятной улыбке и ответил ей. Глядя на меня, они продолжали переговариваться, туфелька девушки наступила мне на подбородок, я был вынужден открыть рот, после чего девушка сунула мне в рот свой каблук. Я возмущенно замычал, но девушка втолкнула мне каблук еще глубже и прикрикнула что-то вроде: "Зук! Зук, слак!" Приподняла каблук, не вынимая однако его полностью изо рта и еще раз сказала то же самое: "Зук, слак!" "Я не понимаю", - пробормотал я. Она снова воткнула каблук мне почти в самое горло, потом опять приподняла ногу и снова: "Зук, слак! Зук!" и несколько раз причмокнула губами. "Зук!" И опять причмокнула. Мне показалось, что я ее понял...

Это было обидно, это было ужасно неприятно, но я ничего не мог сделать! Мне пришлось делать то, что она хотела - я начал облизывать ее каблук... "Слак!" - с невыразимым презрением в голосе произнесла она. Я не видел ничего, кроме пыльной подошвы туфельки надо мной и двигающегося прямо перед моим носом, между моими губами длинного каблучка.... И слышал противный смех мужчины.

Она убрала ногу с моего лица, предварительно придавив мне нос и тут же мужчина сгреб меня за футболку и поставил на ноги. Мне пришлось пригнуться. И тут девушка ловкими движениями расстегнула мои джинсы и рывком стащила их с меня вместе с плавками. "Что вы делаете, не надо!" - попытался я протестовать и тут же получил сильнейшую пощечину. "Хат, слак!" - равнодушным тоном произнес мужчина, деловито развернул меня к себе спиной, толкнул вперед, так что я уперся лбом в противоположную стенку кареты, а животом - о противоположное сиденье. Руки мои оставались связанными у меня за спиной, поэтому я не мог ничего сделать. Я даже не мог пошевелиться, когда почувствовал, как ладони ощупывают мои ягодицы, похлопывают по ним, раздвигают... Неожиданно ногам стало свободнее, я почувствовал, что спущенные джинсы больше не спутывают меня, - их просто разрезали!

Толстяк ударом по внутренней части моих бедер заставил меня расставить ноги пошире, долго щупал мои ягодицы, проводил по ногам... Внезапно я почувствовал раздирающую боль в анальном отверстии - что-то большое и твердое входило в меня все глубже и глубже. Я закричал - и от неожиданности, и от боли, но эта твердая и большая палка вошла в меня глубоко, потом двинулась назад, потом опять вперед... Меня трахали! Этот мужик трахал меня, связанного трахал, на глазах у этой своей подружки! Я кричал и бессильно дергался в попытке освободиться, но все было тщетно, получалось так, что я ему просто подмахивал. И сквозь свои крики, сквозь пелену застилавших мои глаза слез я слышал смех своего насильника и замечания его спутницы, делавшиеся весьма ехидным тоном. Она комментировала мое изнасилование!

"Ио, слак! Ио! Ио! - покрикивал мой насильник и шлепал меня по ягодицам: Ио! Ио!"

Наконец, он вошел в меня глубоко-глубоко, замер и я почувствовал, как он затрясся, а пальцы его стиснули мои ягодицы... Он отпустил меня и я свалился на пол кареты ничком... Карета продолжала трястись, мы куда-то ехали, я лежал ничком.

Женская рука вцепилась в мои волосы и потянула вверх. Я был вынужден подняться на колени и уткнулся лицом прямо между ног девушки. Белья теперь на ней не было, чулки были чуть приспущены на бедра. ТАМ у нее все было выбрито и ЭТО место бесстыдно упиралось мне в нос. "Лик! - прикрикнула она презрительным тоном. - Лик, слак!" Я понял ее, но за мгновенье промедленья был наказан жестоким ударом то ли ремнем, то ли плеткой по спине. Я стал делать, то что она хотела. Мой зад, только что побывавший во власти ее спутника, жестоко горел, связанные за спиной руки свело, но я вынужден был лизать у нее между ног. Я лизал и ее влагалище становилось все более влажным, там появилась тягучая влага, она стонала, двигала бедрами и, вцепившись в мои волосы, дергала мою голову из стороны в сторону, вертела ей, направляя движение моего языка, заставляя мой язык все глубже проникать в нее... Она застонала и отпустила мою голову. Я снова упал на пол. Тут же я почувствовал на своей спине острые каблучки ее туфелек, а на своих ягодицах тяжелые подошвы его ботинок. "Сла-а-ак", - все с тем же презрением сказал мужчина. "Басти слак", - сказала девушка.

Они заговорили о чем-то на том же, непонятном мне языке.... Не прерывая разговора, мужчина, схватив меня цепко за ухо, поднял, поставил перед собой на колени. Штаны его были полуспущены и вялый член свисал на сиденье. Даже в таком состоянии он производил впечатление спелого банана. И ЭТИМ инструментом он меня оттрахал!? Мужчина легонько стукнул меня под подбородок, пальцем указал на свой член и сказал лениво, походя: "Зук, слак". Я подчинился. Я ничего не мог сделать.

Яласкал губами и языком его член и член под моими губами постепенно распрямлялся. А они говорили, не обращая на меня внимания. Я не понимал, о чем они говорят. Потому что из этого языка я пока выучил только три слова. "Зук" - "соси", "лик" - "лижи" и "слак"... Слак - это я... Карета ехала и тряслась, они разговаривали, я сосал...

Член моего насильника уже практически выпрямился и приобрел такую форму, что мне удавалось облизывать только самую его головку, которая с трудом помещалась в моем рту. Мужчина оттолкнул меня, грубо перевернул спиной к себе и... Я опять закричал от боли. Он снова принялся меня трахать! На этот раз были слышны только мои крики, которые постепенно перешли в сдавленные всхлипы. Он входил в меня и выходил из меня методично, размеренно, всякий раз вызывая жестокую боль во всем моем заду. Мне казалось, что каждая клеточка моих ягодиц, моего ануса, моих кишок отзывается болью на каждое его движение во мне.

Он сделал последнее движение, замер и оттолкнул меня. Я опять упал. На противоположное сиденье, подставив им свой зад, совершенно обессиленный и совершенно неспособный более не то чтобы сопротивляться, а даже кричать и умолять. Пусть делают, что хотят... Пусть... Пусть... Мне уже все равно...

Я почувствовал прикосновение к своим ягодицам, чего-то мягкого. Похоже было, что они что-то рисовали на моей левой ягодице, потом на правой. Мужчина при этом что-то довольно бурчал, а девушка хихикала.

Карета остановилась. Меня схватили за загривок и.... Вышвырнули вон. Я ударился о землю. Дверца кареты за моей спиной захлопнулась, застучали копыта, заскрипели колеса. Карета уехала прочь. Оставляя меня - связанного, изнасилованного, без штанов, в одной футболке. Оставляя меня одного, неизвестно где.

Я СТАНОВЛЮСЬ НАЛОЖНИКОМ СТАРОГО БРОДЯГИ

...Я сижу на корточках на большом камне недалеко от берега и полощу в воде только что выстиранное мной белье - рубаху и подштанники. Это не мое белье. На мне - по-прежнему только моя футболка. Только я ее разорвал и теперь она прикрывает мой зад и немножко живот. Подпоясываю я ее веревкой. А белье принадлежит Сгаллену. Он сидит на берегу совершенно голый, почесывая то свой волосатый впалый живот, то клочковатую бороденку, и , громко чавкая, обгладывает куриную ножку. Рядом с ним горит разведенный мной костер, рядом с костром лежит его котомка, а на ветвях соседней ивы сушатся его лохмотья.

Сгаллен - бродяга со стажем, ему около шестидесяти лет и уже несколько десятков из них он бродит по дорогам этой планеты. Он подобрал меня на дороге, разрезал спутывавшие мне руки веревки и взял с собой. Вечером, когда мы остановились на ночлег неподалеку от дороги, он достал из котомки какие-то мази, смазал мои руки и ноги, смазал мою попу... Долго смеялся, разглядывая рисунки у меня на ягодицах...

Он накормил меня, а потом, поняв, что я не понимаю их языка, принялся меня обучать. "А - Сгаллен", - сказал он, показывая на себя, и повторил несколько раз. Так началось мое обучение.

... Я сижу на корточках и полощу белье бродяги. С этим стариком я нахожусь уже две недели. Он называет меня Хори, на этом языке это означает: "Кобылка". Я уже неплохо изъясняюсь на этом языке - Сгаллен не упускает случая, чтобы обучать меня. Во время ходьбы, на привале, во время ночлега... Первые два дня он просто звал меня "Э!".