В плену у любви. Часть 7

— Только это?

Он кивнул и вышел из кадра, а Стерва стояла несколько минут молча, смотря на визитку и раздумывала. Затем она выключила компьютер и легла спать. Когда запись пошла снова, она уже говорила по телефону.

— Те для вас слово, данное этому ублюдку, что-то значит? Он же убийца, что может значить слово данное такому человеку, если его можно так назвать?

— Я понимаю, что дело в вашем слове, а не его

— Ну хорошо, хорошо, я поняла, вы дали слово и вы человек чести. Но что, если он не сможет сегодня прийти, тогда ваше слово будет свободно?

— Естественно я дам столько же.

— Тогда я позвоню вам вечером, когда он не придет и мы с вами договоримся о встрече и обсудим все детали будущего дела

Я выключил видео. Я проиграл. Участковому звонить даже нет смысла: полмиллиона мне за 2 часа не собрать.

Только одно не давало мне покоя: Стерва сидела весь вечер в расстройстве и ничего не могла придумать. А потом в пол 12 она откуда-то узнала, что я не дома и дома не буду. Но как? Искра осознания пронзила меня, за несколько секунд я нашел твиттер Оли, промотал записи с фотками ее обеда и улыбок на фоне окна, увидел наши утренние фотки и ровно в 23:30 себя, спящего на ее кровати и подпись: «Мой самый любимый мужчинка на свете»

Как обреченный я пошел домой, на полпути понял, что идти мне туда, собственно, и не зачем? У меня там ничего нет, лишь пара вещей, да и те, скоро у меня отберут. Все что у меня оставалось — это пара дней, может недель на свободе и возможность закончить свою жизнь досрочно, без помощи тюрьмы, если я захочу.

Я проиграл.

Я играл чересчур рисково. Опять недооценил противника и поспешил. Что мне стоило вчера в последний раз сыграть раба, и тогда сегодня все было бы уже позади. А теперь все кончено. Я шел и думал, где я же ошибся? В чем просчитался? В мыслях я зашел в банк и снял остатки денег, раз мне оставалось пару дней, то надо было отгулять их по полной. Эх, щас бы достать Стерву и поиграть с ней, да вряд ли она подставится. Пойду к Оленьке и проведу хотя бы последние дни вместе с ней

Ольга! Да! Точно! Это не я проиграл! Это эта тварь меня подставила! Это все она виновата! Я все учел, все просчитал, но эта Тварь меня подставила!

В бешенстве, проговаривая про себя проклятия в адрес ее твиттерозависимости, я шел к ней и раздумывал над тем, как она подставила меня и тем, как я расквитаюсь за это.

Едва она открыла мне дверь, я ворвался внутрь и ударил ее в живот. Сначала я хотел чем-нибудь подобным и ограничиться, но едва я ее ударил, как понял, что мне этого мало. Я захлопнул дверь и, схватив ее за волосы, поволок в спальню. Она попробовала визжать и отбиваться, но все ее занятия спортом, не могли помочь, против мужчины на 20 кг тяжелее ее. Подловив момент, я ударил ее в грудь, и, пока она, согнулась, пытаясь отдышаться, я повалил её на пол и несколько раз ударил ногой. Я пошел на кухню, нашел там скотч и заклеил ей рот, предварительно запихнув в него свой платок.

Разрезал ножницами всю ее одежду и голую повалил животом на кровать. Несколько минут у меня ушло на то, чтобы привязать ей скотчем руки и ноги к краям кровати. Она так возбуждающе виляла задом, так непонимающе на меня смотрела, что я на мгновение залюбовался ею. А ведь у нас и вправду все могло получиться. Сексуальная, необычная, умная, а ее пизда? Есть ли на свете песни, чтобы достойно восхвалить ее великолепие?

И уже через пару дней, я из-за нее лишусь не только ее пизды, но и любой другой пизды. Навсегда! Я позволял своей злости накапливаться внутри меня, чувствуя, как ненависть переполняет меня и жаждет освобождения. Я не переживал, она найдет его. Пусть я програл всю свою жизнь, но сейчас у меня осталась последняя игра, и я собирался насладиться ей по полной. Медленно, смакуя момент, я достал ремень и со свистом опустил ей на зад.

Ее крики были слышны даже через скотч и кляп, под ним. Снова и снова я опускал свой ремень на нее, наслаждаясь ее чуть слышными рыданиями. Я бил ее по спине, заднице и ногам, пока на ней не осталось места, не покрытого красными следами, нанесенными моей яростью. Я отложил ремень и сел у ее ног. Руками я раздвинул ее кровавый зад, наслаждаясь новыми воплями, которые вызывали мои прикосновения. Смочив свой член, я ворвался в ее зад. Может у нее и было много любовников до меня, но уверен, ни от чьего члена в своей попке, она не испытывала такого удовольствия.

Это был великолепный секс, все было чудесно. Ее слезы и сдавленные хрипы возбуждали меня, как никогда. Она постоянно ерзала подо мной, стараясь найти положение, при котором ей будет не так больно. От этого всего я весь покрылся её кровью, и это было прекрасно. У меня никогда не было девственницы, но эта кровь была еще лучше. У многих член пачкался в крови девушек, но, сколько из них искупались в их крови целиком? Много раз я подходил к оргазму, но, останавливаясь, не достигал его, чтобы продлить наслаждение. Наконец, я устал ебать эту шлюху и отпустил свой оргазм, ожидая наплыва света, к которому я уже привык с Олей.

Оргазм получился тяжелый, не как раньше, а на свет не было даже намека. Видимо, Оля не желала делиться со мной светом таким образом. Я и раньше был на нее зол, но это её последнее предательство по отношению ко мне, вывела меня из себя окончательно. Я вскочил на ноги и стал бить ее ногами по ребрам и голове, пока она не затихла. Когда я понял, что она потеряла сознание и уже не почувствует моих ударов, я встал над ней и стал на нее мочиться.

Это было последнее, что я мог с ней сделать.

Потом я вспомнил о игрушках, спрятанных у меня дома. Я решил принести их, чтобы поиграть с Оленькой, когда она очнётся.

Я оделся и пошел домой. Все прохожие, как-то странно на меня смотрели, но я не обращал на них внимания. Я был весь в своих фантазиях. На очередном углу меня остановили пара полицейских, и спросили не ранен ли я? Я не понял к чему они спрашивают и ответил, что чувствую себя просто великолепно.

Краем глаза я увидел за их спиной своё отражение в витрине магазина. Взъерошенные волосы, лицо и руки в крови и я рассмеялся. Полицейские настороженно смотрели на меня и ждали.

— Ах, это? Это очень смешная история, просто тут такое дело — не дав им сообразить, что мне совершенно нечего им сказать, я бросился на одного из них и толкнул на второго. Пока они пытались подняться, я нырнул в ближайший двор и побежал.