— А теперь, проваливай, чтобы я тебя не видела.
Медленно, как будто мне жаль, что я покидаю ее, я вышел и, как только закрылась дверь, побежал на свое место. Меня ждали записи с вебки из ее дома, и мне надо было узнать, что ей известно и насколько все плохо.
Несколько часов я прослушивал все записи за 3 дня, но все впустую. Ничего по моему поводу она вслух не озвучивала. Зато я узнал кое-что другое. Как оказалось на выходных муж Стервы, не выдержав, опостылевших отношений с женой, решил устроить разбор полетов: начав с отсутствия детей за 4 года брака, он закончил вечер в гостинице. Это был шанс.
Если за Стервой не будет ее мужа, то может я смогу перекупить участкового. Над Стервой мне так, конечно, контроль не вернуть, но хоть сам с крючка уйду. Я собрал все свои дела на остальных сотрудников и начал обдумывать, сколько денег и с кого я смогу стрясти. Это был ва-банк. Как только я обналичу свою базу, мое тихое положение крыски будет тут же раскрыто и усилия последнего года уйдут насмарку, и в другое время я бы ни за что на это не пошел, но какой у меня был выбор?
Я начал с парочки особенно сладких случаев. Нескольких менеджеров, которые брали регулярные и очень большие откаты. Тихонько отведя их в сторонку, я обозначил им их ситуацию и назначил цену за свое молчание в «скромные"20 процентов от всех их откатов за последний год и 40 процентов за все последующие. В спорах и торгах прошел весь остаток дня. Проблема была в том, что они не воспринимали меня всерьёз, но я это предусмотрел, поэтому с 1 откаточником не разговаривал. С озабоченным лицом я пошел к директорам и рассказал, о том, как случайно обнаружил грязные махинации одного из сотрудников и показал документы, которые подтвердили мои самые худшие догадки. Не прошло и часа, как он был уволен: без выплаты зарплаты, да еще и обязался выплатить всё, что наворовал, лишь бы его не потащили в суд.
Теперь мне не надо было бегать за остальными и спорить о процентах. Они сами стали бегать за мной и просить дать времени собрать денег. Я дал им всем сроку до пятницы и стал молиться, чтобы мне хватило времени и денег. А пока время идет и деньги готовятся, мне нужно было всячески ублажать Стерву, создавая иллюзию полного поражения.
Следующий день был почти точной копией прошлого. С утра я
полизал Стерве ноги и клитор, выпил свою порцию мочи и ее соков и спокойно сидел до вечера. Так продолжалось несколько дней. Тем временем у нее дома становилось всё хуже. Её муж, уже не на шутку разойдясь, решил подавать на развод.
В четверг ко мне подошла Ольга и спросила не может ли она мне помочь.
— С чем? — спросил я ее.
— Ты, какой-то чересчур подавленный последние пару дней — ответила она. — Вот я и подумала, может я могу тебе чем-то помочь?
— Ну, если ты можешь мне занять несколько сотен тысяч, то да.
— Всего-то. А ну сейчас, только кошелек принесу. — С улыбкой проворковала она. — А, вообще, я могла бы занять тыщ 20, или 25, если очень попросишь.
— Попрошу. — Мелочь, но лишней не будет. Ольга сказала, что принесет их завтра и ушла.
Весь день я сидел и предавался меланхолии. Допустим деньги будут, допустим даже больше, чем Стерва будет готова заплатить за удовольствие засадить меня за решетку, но как мне вообще провернуть всю операцию. Если ждать, пока Стерва сделает первый ход, то после возобновления дела его могут просто не остановить. А, если первому подойти, то с чего начать? Мысли угнетали меня одна за другой, и за их ходом в моей голове я не заметил, как опять я остался почти один в офисе. Я собрался и пошел домой. Проходя мимо парковки, я увидел Ольгу. Я смотрел на то, как она ищет ключи от своей машины в сумке и думал: «Боже, останься я тогда с ней, и как бы сейчас всё было хорошо».
Я смотрел на неё и видел не её, но себя: не пьющего мочу по утрам у Стервы, не боящегося за свою жизнь и судьбу, не висящего головой над бездной. За всеми этими радужными фантазиями я и сам не заметил, как подошел и обнял ее, как слился с ней в поцелуе, слился в поцелуе губами, которые, возможно, до конца дней были обречены пить по утрам мочу и облизывать грязные пальцы.
В объятиях и поцелуях, от которых не хватало воздуха и кружилась голова, прошла дорога от машины до ее дома. Раздевшись еще по дороге к кровати, мы уже голые упали на нее, и я сразу вошел в нее. Оля сжала меня ногами и, царапая спину ногтями, шептала между поцелуями о том, как ей хорошо. Я уверенно двигался в ней, такой удивительной, но уже привычной, так волшебно пульсирующей вокруг моего члена, и не мог поверить, что у меня бывали проблемы с эрекцией. Я обхватил ее маленький зад и прижимал к себе во время сближения, входя в нее, как можно глубже. Я старался, как будто спрятаться в ней, спрятаться от всех проблем и волнений последних дней.
Она была такая родная, такая понимающая меня. Сама не без тараканов, но мне ли жаловаться? Прижимать ее к себе было восхитительно. Меня даже заводило то, что после стольких мужчин в ее жизни, которые появлялись лишь единожды, и никогда не возвращались, она сейчас опять со мной, шепчет мне о том, как ей хорошо и стонет от удовольствия, закусывая губы.
Отстранив голову, я стал смотреть на игру страсти на ее лице. Я купался в ее глазах: задиристых, чистых и искрящихся от удовольствия. Оргазм наступал медленно, как просветление. И мне не нужно было никем управлять, никого унижать или уничтожать, чтобы достичь его, его свет заполнял меня постепенно и, разливаясь в наших сплетенных телах, с ужасной ясностью показал, все то зло, что я увидел и возможность искупления.
В момент наивысшего пика я поцеловал Олю и прижал к себе: свой талисман и такое позднее чудо, появившееся в моей жизни.
Прошло еще много минут, потом часов, но мы все так же лежали в обнимку, лаская тела друг другу, и шепча на ухо нежности. Несколько раз мой член вставал, но я не хотел портить момент нашей душевной близости простым сексом, мне хотелось просто лежать и обнимать ее, чувствовать биение ее сердца под рукой и шелк коротких волос, ощущать гибкую твердость всего ее тела и растворяться снова и снова в ее волшебных голубых глазах.
В объятиях мы и не заметили, как наступил рассвет. (Порно рассказы) Уже через полчаса нужно было вставать и идти на работу, где проклятая Стерва опять сядет на меня сверху и заставит пить ее мочу. Мне было страшно и тошно. Я еще сильнее прижал к себе Ольгу и прошептал:
— Спаси меня
— От кого? — С щемящей мне грудь заботой, спросила она.
Действительно от кого? От Стервы, от милиции, от суда, тюрьмы, может от Бога?
— От меня самого.
Видео
Рассказы