В одном подземном переходе

ИСТОРИЯ ВЫМЫШЛЕНА. Я НЕ ПРИЗЫВАЮ НИ К КАКОМУ НАСИЛИЮ.

Алла торопливо шла по подземному переходу, стараясь ниже одернуть короткую юбку. Часы показывали одиннадцать (она задержалась в гостях, хотела уйти в восемь, а ушла только в десять), и ей было неуютно. Этот переход она никогда не любила, тут было мрачно и темно.

Все киоски были уже закрыты, конечно, но в какой-то подсобке горел свет.

Ей стало отчего-то страшно, и она постаралась ступать как можно тише, не стучать каблуками, но идти как можно быстрее.

Но когда она проходила мимо этой подсобки, дверь широко

распахнулась, и на пороге появился высокий черноволосый юноша.

- Эй, красавица, притормози-ка! - с ухмылкой сказал он.

Алла низко опустила голову и пошла еще быстрее.

- Кому говорю! - громче повторил он.

Она не останавливалась.

Он бросился за ней и схватил за плечи.

- Что вы делаете? - воскликнула она и вырвалась. Он крепко схватил ее за длинные распущенные волосы и потянул. Она вскрикнула от боли. Он отпустил ее и без лишних слов ударил по щеке. Аллина голова дернулась, и на глазах выступили слезы.

- Когда хорошие парни зовут, надо со всех ног к ним мчаться, особенно такой сучке, как ты! - медленно сказал он, приблизив свое лицо к Аллиному.

Она с ужасом посмотрела на него и пробормотала:

- Ну что вы, в самом деле? Мне домой надо…

- До утра эта подсобка будет твоим домом, - загоготал он.

Он толкнул ее в сторону каморки. Она потеряла равновесие и пошатнулась.

- Иди внутрь, - велел он.

Она молча попятилась от него, отступая к противоположной стене.

- Внутрь, я сказал, - угрожающе произнес он. Она не пошевелилась.

Он подошел к ней и снова дал пощечину, а потом сильно ударил кулаком в грудь. Она не удержалась на ногах и упала. Он поднял ее, схватил за плечи, втолкнул в подсобку и вошел за ней.

Внутри было тесно, горела одна-единственная лампочка, стояли стол и стул. На мокром грязном полу лежал рваный матрас. На столе стояли лампа и пустая чашка.

Она глубоко вздохнула и попыталась успокоиться. "Это наверняка просто шутка, - уверяла она себя, - сейчас

он меня отпустит". Но щека, по которой он ее дважды ударил,

горела, и она тоскливо подумала, что на груди появится синяк от такого удара. А потом она услышала, что он запер дверь.