Как просто все на этом свете. Даже слишком просто. Просто и погано-c! Трагическая тайна появления Эжени стала для меня ясна как день. Она, конечно же, была внебрачной дочерью кокотки, дамы полусвета, иначе говоря, дорогой, хорошо обученной шлюхи. В детстве Эжени, наверняка, исполняла танец с шалью, развлекая подвыпившую компанию, пока мамаша уступала какому-нибудь особенно нетерпеливому обожателю в кулуаре. Потом прекрасная камелия сдохла, как полагается, от чахотки, или, что гораздо более вероятно, от сифилиса, оставив после себя кучу долгов, шелков и маленькую развратную дочку. Все имущество пошло с молотка, а об Эжени позаботилась старая знакомая, Амалия Ивановна И теперь эта тварь — недаром она с молоком матери всосала в себя ремесло актрисы — водит меня за нос, разыгрывая из себя оскорбленную невинность. Конечно, спору нет, девочка талантливая — даже я попался как олух, хотя в свое время переимел с десяток таких барынь. Или все дело в юности? Так или иначе — пора положить этому конец!
На кухне при свете лампадки тускло блестела поротая никиткина задница. Он намазал ее деревянным маслом и спал, ничем не прикрывшись. Я легонько пнул его.
— Вставай, мой милый. Просыпайся. Пойдем делить любовь печальной нашей крали.
— Куда? — Изо всех сил пытался проморгаться Никитка.
— К барышне пойдем. В постельку.
Никитка дико взглянул на меня:
— Побойтесь Бога, Евгений Александрович, на что я вам там дался? Срам-то какой!
Я нехотя ударил его по глупой роже с выпученными глазами и лениво произнес:
— Выгоню. Обоих. Сдам в бордель.
Никитка пристально посмотрел на меня и потянулся за портками.
— Оставь. И так красивый.
В сопровождении шлепающего босыми ногами Никитки я не без торжественности проследовал в барышнину спальню. Эжени в испуге села на кровати, натянув на себя простыню. Я иронически поклонился:
— Извольте видеть, сударыня, не осмеливаюсь входить к вам без вашего фаворита. Надеюсь, теперь вы примете меня благосклонно?
Эжени вскрикнула, попыталась убежать, но я успел перехватить ее и силком уложил обратно.
— Я вижу, сударыня, вы несколько удивлены, но не извольте беспокоиться — он свое дело знает. Получите полное удовольствие Никитка, что ты там копаешься?
Он не мог справиться с ногами — Эжени сильно брыкалась, но молчала от гордости. Я взглянул ей в лицо — губку закусила до крови, из глаз текут злые слезы. Я почувствовал, как внутри меня что-то содрогнулось от ненависти. Так не пойдет. Еще побью, неровен час.
— Полноте, Эжени! Будьте же благоразумны! К чему сей трагический вид? Вам это не идет! Фи! Совсем не comme il faut.
Звук собственного голоса несколько ободрил меня. Я, наконец, смог испытать к бедной барышне некое подобие человеческого сочувствия. Ведь без этого игра не стоит свеч! Только сострадание может придать утонченную прелесть любовным издевательствам. Либертинаж возник в эпоху гуманизма, причем у его наиболее просвещенных представителей. Он был бы немыслим, скажем, у китайцев, которые относятся к женщине буквально как к подстилке. Для того, чтобы получить настоящее удовольствие от унижения другого человека, нужно, черт возьми, искренне верить в либерте, эгалите, фратерните!
Я сунул руку вниз, туда, где сливались три пары влажных губ, и ущипнул Никитку за язык. Девица лежала холодная, как ветчина. Ну что прикажете с ней делать?
— Никита, держи-ка руки барышне крепче. Толку от тебя никакого!
— Не стерпит она, богом княнусь, не стерпит! Вона какая маленькая — аж сжалась вся. Повремените, батюшка, голубчик! Лучше я вам сам как-нибудь услужу!
— Выискался заступник! Делай, что велят! Ноги сперва привяжи.
— Барышня, милая, простите великодушно! Не видать вам от него пощады! Но может оно и лучше так, а? Может, оно и к лучшему все обернется?
Не переставая причитать, Никитка привязал Эжени за лодыжки к спинке кровати и подсунул ей под бедра подушку.
— От боли-то она вниз подастся: несподручно вам будет, — пояснил он и, обняв меня обеими руками, принялся делать то единственное, что умел.
— Смотри, Никит, не перестарайся. Хочешь, чтоб барышне меньше досталось? На второй раз больше будет.
Видео
Рассказы