Акалле тем временем перестало хватать бедного жреца и она позвала Костиса. Тот одарил Нодаро парой прощальных толчков и отправился к Верховной Жрице. Обмакнув пальцы в вязкое масло, он хорошо смазал свой член и колечко ануса Жрицы и после нескольких лёгких тычков вошёл в Акаллу. Ответом ему был резкий громкий стон. Некоторое время мужчины «ловили» темп, а поймав, резко ускорились.
Акареу также захотелось сменить дырочку и я, проделав необходимые операции, аккуратно вошёл в неё. Нодаро же недолго забавлялась с рабыней и её игрушками и присоединилась к нам, улёгшись на жрицу сверху, так, чтобы брать мой член в рот и принимать ласки языком самой. Впрочем, соки она высасывала куда хуже Акареу и Кавьи. Может, дело было в масле на моём стволе.
Устав, маленькая жрица рукой остановила мой ствол, буравящий её дырочку и с виноватой улыбкой отползла в сторону. Этим воспользовалась Нодару, оседлав меня. Впрочем, Акареу ситуации не потеряла, сев на моё лицо. От вкуса и запахов её соков я начал сходить с ума. Я слегка ускорил действия языком, стремясь то нащупать им заветный бугорок, то проникнуть внутрь.
Вскоре Акареу пробрала дрожь и она, не выдержав, проскользила по моему лицу и торсу. На члене самозабвенно скакала Нодаро. Впрочем, и она вскоре последовала за моей соседкой. Я было удивился такому резкому для девушки, прошедшей полуторачасовой «ритуал Обновления», окончанию, но вскоре почувствовал во второй дырочке этой прямоволосой бестии что-то. Нет,это был не член.
Когда Акареу сползла с меня, я понял, в чём дело. Уже знакомая рабыня медленно вытягивала из попки Нодаро агатовые бусы, которые я видел до этого на её шее. На каждый шарик Нодаро активно реагировала. Я аккуратно покинул ласкающихся девушек, тем более, они активно занялись друг другом — миниатюрная жрица уже оправилась от окончания и ласкала теперь промежность рабыни.
Я же решил не отдавать им на растерзание свой член и решительно направился к Верховной жрице, которую сношали двое, но чей ротик не был занят. Едва я подошёл, как Костис шумно излил своё семя ей в попку, крепко обхватив женские половинки руками. Второй партнёр, жрец, всё ещё проникал в пещерку Жрицы с прежней скоростью. Мне не хотелось затягивать дело, скорее наоборот. Впрочем, пристроить прежде член меж её грудей это не помешало.
Поняла это Акалла или нет, в мой член она впилась так, что у меня потемнело в глазах и я перестал различать лампадки. Она уверенно действовала языком и руками, доводя меня до пика наслаждения и опуская меня обратно. Я не принял игру и в полубессознательном состоянии задвигал бёдрами. Вскоре Акалла уже не смогла стянуть меня обратно и я начал спускать семя ей в рот и на грудь.
Я отошёл в сторону, где Акареу облизывала вялый член Костиса. Палач устало улыбнулся мне, а затем, почему-то — хитро, с прищуром. Я понял, почему, только после того, как женские губы обхватили мой не до конца упавший ствол. Нодаро. И тут. Впрочем, я был ей благодарен за это. Со спины раздался протяжный мужской стон. Повернувшись, я увидел жреца, спускающего на грудь Акаллы семя длинной струёй.
Она смилостливилась над ним и приняла ещё твёрдый член себе в ротик. Жрец охал и ахал, а Акалла действовала языком и ртом всё медленее и медленее. Моя соседка выпустила член палача и побежала на помощь Жрице и вскоре её миниатюрный язычок вылизывал блестящую пещерку партнёрши. Шумное окончание было делом времени. К этому времени и Костис, и я с Нодаро и жрец лежали на кушетках.
Костис и жрец оживлённо болтали о чём-то, не обращая внимание на заигравшихся жриц... Нодаро легла мне на колени, глядя прямо в глаза снизу вверх, так что я мог использовать её блестящую от масла и соков роскошную грудь вместо столика. Или игриво кормить её. Выбрал первое. Надеюсь, эта похотливая сучка не возбудится снова до того момента, как я унесусь отсюда в свою уютную каморку.
Островное вино очень хорошо шло с видом жриц, трущихся пещерками. Акалла действовала не сильно активно, но ласкала не только промежность Акареу, но и внутреннюю сторону бедёр и даже ступни. Сверху их поливала маслом знакомая рабыня. Стоны девушек, наверное, слышал весь Храм. Надолго Акаллы не хватило — судя по вскрикам, она кончила только второй раз и остановилась. Я облегчённо вздохнул.
Оргии до утра утомляли всех. Кроме той, что организовывала их. Не раз приходилось видеть уснувших от истощения в самый разгар действа девушек и юношей. Да и сам однажды начал клевать носом, по счастью, немного в стороне. «По счастью" — потому что Жрица относилась к такому, как к проявлению неуважения к Богине — Матери и жестоким образом карала провинившихся.
Но на этот раз Верховная Жрица утомилась столь сильно, что её увели знакомая рабыня и жрец. Костис, подмигнув, заговорил Нодаро и мы с Акареу, наспех вымывшись в храмовой купальне под ворчание рабов, только что почистивших её, быстро собрались и ушли из Храма. Я тихо пробрался в свою незапертую каморку и, слегка подвинув свою любовь, лёг спать. Уснул я в полной тишине.
***
Нет, когда я проснулся, голова у меня не болела. Разве что совсем немного. Настой всё-таки давал о себе знать. Ещё я чувствовал себя совершенно высушенным. Жрица, казалось, высосала абсолютно все содержащиеся во мне соки. Моя жизнь/минойский титул жены/ хлопотала у печи. Хорошо, что она не видела вчерашнего. Я встал тихо, но опрокинутая чаша меня выдала.
— Тодоро, сын Тодо! — вскрикнула она, слега подскочив. Я захохотал, за что получил пару звонких ударов — скорее шутливых, чем серьёзных. — Проснулся, блудливый пёс!
Я сел обратно и стал одеваться — повязка, перевязь с мечом, плащ — подчёркнуто отстранённо. Кавья села напротив и, прищурившись, улыбалась. Нет, она приревновывала меня. Отношения внутри Храма ей известны. Впрочем, как и то, как сильно я их терпеть не могу. Она проделала свой любимый трюк — закинула босую ногу за ногу и потянулась, словно египетская храмовая кошка. Я растаял.
— И зачем твоя блудливая жрица тебя звала?
— Обычные храмовые дела, — соврал я.
— Вот как?
— Кто-то ворует благовония.
— Кому они нужны?
— Найдутся. У тебя настой той травы, помогающий при болях головы и слабости тела остался?... — спросил я и осознал, что я спросил.
— Ой, какие такие дела требуют телесного напряжения? Признавайся, эта сучка Нодаро лезла? — она улыбалась, но в уголках виднелось пламя.
— И не только она. — от разговоров резко начало колотить в висках. Я обхватил голову руками. У Кавьи было достаточно ума, чтобы всё понять и, слегка вздохнув, простить. Она сняла со стола какую-то бутыль и вручила мне. Я залпом отхватил треть, проклиная всех богов, истинных и ложных — настой был горьким, как полынь.
Видео
Рассказы