Рыжая девчонка (часть первая)

- Аааа, вот и наш ученик, а ну, давай, садись сюда, - сказала мама, указывая на место рядом с Алиной, - о, да у тебя и фотоаппарат с собой, а ну, давай-ка сначала сфотографируй нас всех!

Я пожалел, что по оплошности захватил фотоаппарат с собой, но отступать было поздно. Я навел объектив и сфотографировал нашу семью и Светлану с Алиной.

- А теперь садись, а то все остынет!

Я сел рядом с Алиной, чувствуя себя при этом скованным как никогда. Фотик, опять же, в этой суматохе я так и оставил в руке, а потом, когда нужно было взять хлеб, я положил его рядом на кожаный диван. Глядя в тарелку, я покосился вниз в сторону Алины: ее юбка снова, как тогда в комнате, поднялась выше положенного, оголив ее ноги более чем следовало. Моя рука пробралась к фотику и, так как объектив был не закрыт, приготовилась сделать еще один ответственный снимок. Я поставил фотик на диван, на глаз прикинув, что он будет фотать и попадает ли Алинина оголившаяся нога в объектив. Я нажал кнопку, с удовлетворением подумав, что теперь еще сбоку сфотографировал Алинину голую аппетитную ляжку. Я снова завелся. И хоть от природы я был скромен и робок, в такие моменты я просто переставал себя контролировать. Я сжал фотик в руке и засунул его под стол. Скатерть удачно скрыла мою руку. Теперь я должен был рассчитать как направить его Алине между ног. Я снова нажал кнопку. Но потом с огорчением заметил, что она все еще сидит нога на ногу, не изменив позы. Я решил выжидать. А пока направил объектив вниз и еще раз сфоткал ее сладкие маленькие ножки в черных босоножках 36 размера, на одном пальчике которых было манящее серебряное колечко. Наконец я дождался. Алина села как следует, а я снова направил фотик под столом наобум, так чтобы сфоткать ее под юбкой.

"Теперь бы мне еще ее груди сфотать" - подумал я.

Но для этого не было шанса... Обед закончился, все встали из-за стола, а затем мама пригласила их на небольшую обзорную экскурсию по городу, чему я был несказанно рад: мне не терпелось посмотреть фотографии, сделанные мной на балконе и кухне. Я сел за компьютер и скинул фотки с фотоаппарата. Вот Алина стоит на балконе... Вот ее ножки, упругая попка... Даже видно как трусики упруго натянулись на ее ягодицах. А вот... Сейчас, сейчас мы это осветлим... Плоховато видно, но вот же они, ее трусики! Они плотно облегают ее по видимому пухлые половые губки, мне кажется, я даже вижу, как они обтянули их, как они слегка выпирают из-под трусиков Алины! Вот она сидит за столом, закинув ногу на ногу, ее голая ляжка хорошо получилась сбоку! А это что...? Да, ее маленькие хорошие ножки... Как они прелестны в этой обувке! О, вот оно... Так... Приблизим... Да! Видны ее черные трусики, они по-видимому кружевные...! Я страшно завелся. Сам того не заметив, я начал мастурбировать, просматривая Алинины фотки и жадно пожирая глазами ее соблазнительные формы... Я не заметил, как наступил вечер. Позвонил Юрик и сказал, что он сейчас зайдет - нужно было действительно начинать готовиться к зачету. Мои еще не приехали, хотя было уже начало восьмого. Пришел Юрик и первым делом попросил меня показать ему фотографии Алины. Я показал. Я увидел, как глаза Юрика загорелись, как он жадно впивался в каждый пиксель фотографии своим взглядом.

- А где она сейчас?

- Не знаю, она уехала со своей мамой и с моими на небольшую экскурсию по городу, - подернул я плечами.

- Хочу взглянуть на нее вживую, - улыбнулся Юрик, но тут же прибавил, - ну, чтобы сравнить ее с фотками.

Неожиданно ключ в двери повернулся, и на пороге показались мои родители, а вместе с ними и Светлана с Алиной. Я шепнул Юрику, чтобы тот подошел к двери и глянул:

- Ну вот она, смотри.

Юрик подошел к двери и, слегка приоткрыв ее, глянул в открывшийся дверной проем.

- Ну? - спросил его я, - что скажешь?

- Ух нифига себе, супер крошка! И это всего ей 15 лет-то! Мордашка, рост на 15 ровнехонько тянут, но все остальноееее!!! Уау! Посмотри, как у нее сиськи-то из лифчика выпирают, даже из-под футболки видно! У нее сейчас от сисек футболка треснет вместе с лифчиком! Вот это дааа, размер 3, даже нет, 3 с половиной, не меньше! А может быть даже 4-ый?!!! А ножки-то, ножки! Размер обуви-то какой маленький! Какой говоришь? 36-ой? Оооох... Да какие же они аппетитные, пальчики нежные, розовато-белые, пяточки розовые! Да и колечко вон там, на пальчике ножки-то у нее, видел?!!! И мордашка симпатичнаяяя! Слушай, Генка, познакомь меня с ней, а?!!! - не унимался Юрик.

Его глаза горели, усы встали дыбом, губы дрожали. Я его отлично понимал и улыбнулся.

- Все, хватит, пошли к зачету готовиться, - сказал я и закрыл дверь прямо перед самым носом восторженного Юрика.

Юрик неохотно развернулся и поплелся к столу. Мы делали вид, что готовимся к зачету, хотя врали сами себе - в мыслях у нас обоих была только Алина. Так мы с Юриком засиделись до 11 вечера, а затем он засобирался домой, мол, надо еще дома кое-какие дела сделать.

Я вышел его провожать в прихожую. Юрик уже завязывал шнурок от ботинка, в то время как дверь ванны распахнулась и на ее пороге появилась Алина. Теперь она была в модных потертых джинсах, наверное, от какого-нибудь Ферре или Гуччи, босиком, в той же самой футболочке, в которой была и днем, но... И я, и Юрик, изумленно заметили, что под футболкой на Алине не было лифчика! Ее, по-видимому, довольно упругие и снежно-белые, с легкими веснушками, как это бывает у всех рыжих, дойки явственно натянули ткань футболки, соски были то что надо, розовые, широкие, сантиметра 4 в диаметре, их верхушечки призывно на полсантиметра торчали вверх, как кнопки ракет, готовых к запуску.

Она не глядя на нас молча продефилировала мимо, очевидно направляясь спать: Светлане и ее дочери родители отвели третью комнату, которая обычно пустовала, поэтому мама с гордостью называла ее "комнатой для гостей". Юрик нервно сглотнул слюну и посмотрел на меня. Его взгляд выражал бурный восторг. Я подумал, что, придя домой, Юрик сегодня всю ночь будет грезить мечтами об Алине, раздевая ее в своих грезах догола и представляя в различных позах. Эта мысль вызывала у меня некоторое смятение, похожее на ревность: в конце концов, это дочь подруги моей матери, а не Юрика!

-Ну ладно, Юрик, давай, я наверное тоже пойду спать, может завтра тогда сходим на Невский, пофоткаем девочек, познакомимся может быть.

- Да, хорошо, я, пожалуй, пойду, у меня же еще дела, - опомнился Юрик на секунду.

Я открыл ему дверь и закрыл ее за ним, когда он ушел. Спать меня не клонило. Я услышал, как родители желают спокойной ночи Светлане, как они расходятся по комнатам и как в квартире устанавливается полнейшая тишина. Я пошел в ванную. В ванной я постоял, созерцая виденные уже миллион раз стены, и поймал себя на мысли, что в этих стенах переодевалась Алина. Я представлял, как она снимала футболку, расстегивала застежки лифчика, оголяя свою роскошную юную упругую белую грудь с 4-сантиметровыми в диаметре торчащими розовыми сосками, как снова одела футболку, сняла босоножки, стянула юбку, одела джинсы... Моя рука невольно потянулась к джинсам. Я прямо-таки просто перевозбудился! Кое-как одолев возбуждение, я умылся и почистил зубы - надо было идти спать. Я долго не мог уснуть: мысли об Алине захлестнули меня.

Подумалось, что и Юрик лежит вот так же сейчас и тоже фантазирует на всякие пошлые темы. Он хоть и ботаник, но скрытый такой извращенец просто! Несколько раз я начинал мастурбировать, вспоминая увиденное в коридоре, но всякий раз бросал это дело, стыдя себя, что думаю о какой-то малолетке, которая меня и в грош не ставит. Наконец я не выдержал. Я осторожно встал, взял фотик со стола и, стараясь не скрипеть паркетом, направился к "комнате для гостей". Родители спали. Я посмотрел на часы: была половина третьего ночи. Тихо я прокрался к двери комнаты, где спали Светлана и Алина, и осторожно приоткрыл дверь. Там все спало. Бесшумно я проник в комнату. Светлана и ее дочь спали на разных кроватях, их у нас стояло в комнате две. Я подошел к кровати Алины и затаился. Решил не выключать вспышки - все равно в темноте ничего без вспышки не выйдет, к тому же все спят, никто ничего и не заметит, если все сделать осторожно. Было жарко и поэтому, как я и предполагал, Алина спала почти раскрывшись - одеяло пересекало ее живот и ногу, оставляя большую часть ее нежных девичьих прелестей открытыми. Она была в той же полупрозрачной футболке и черных трусиках. Алина лежала на спине, повернув голову набок, положив одну руку на подушку, а другую вдоль тела. Ее рыжие волосы рассыпались золотой волной по подушке, а нежные розовые соски ее молочных сисек все так же торчали, оттопыривая футболку. Я навел фотоаппарат и сфотографировал это великолепие. Вспышка осветила комнату. Я затаился, но все было тихо. Я приблизил ее дойки и сфоткал их ближе - они мерно поднимались во сне, растягивая бедную футболку и грозясь вырваться наружу торчащими сосками, наверное, такими нежными на ощупь! Футболка задралась во сне, обнажив ее сладкий белый живот с красивым пупком, который мерно, еле заметно, вздымался в такт ее грудям, в такт ее дыханию. Я навел объектив на ее трусики: сквозь причудливый рисунок кружевных узоров мне стала видна узкая рыжая полосочка волосиков на ее белом лобке - она брила ТАМ... Я снова сфоткал. Зашел к ней в изголовье, присел. Мое лицо оказалось на уровне кровати. Получилось так, что я смотрю на ее сиськи в прорезь ее футболки, сверху вниз, как если бы она сидела, а я стоял над ней. Но сейчас она лежала на кровати и спала, а я как воришка разглядывал ее прелести: теперь я навел объектив в прорезь ее футболки прямо на ее вздымающиеся во сне буфера.

"Сколько же в ее сиськах, наверное, молока! Какие они большие, какие белые, как аппетитно алеют эти нежные, никем еще не тронутые стоящие соски!" - подумал я и снова сделал кадр.

Тут Алина вздохнула и задвигалась во сне, а я поспешил укрыться за изголовьем ее кровати. Вроде бы обошлось. Алина перевернулась на живот, представив мне на обозрение свою попку, эти две круглых, упругих, сводящих с ума половинки, плотно обтянутых кружевом трусиков. Я не мог пропустить такого и снова сфоткал. Алина снова вздохнула, видимо еще уснув не достаточно крепко. Я отошел в темный угол комнаты и решил выждать время. Возбуждение играло во мне с яростной силой, нет, оно просто ревело во мне! Я, сам того не заметив, опустил руку в трусы и начал мастурбировать. Все снова крепко спало. Я вышел из угла комнаты и так как и стоял, со спущенными трусами, встал у кровати Алины, продолжая мастурбировать член. Она лежала на животе, подложив руки под подушку, натянув одеяло на свою сводящую с ума попку. Одна из ее прекрасных, хорошо ухоженных, маленьких ножек с розовыми нежными пяточками, как раз та, на одном из пальчиков которой было серебряное колечко, немножко свисала с кровати... Неожиданно я почувствовал, что вот-вот кончу... Оргазм был совсем рядом! Я и сам не заметил, как дошел до него, настолько возбуждающая была картина! Я почувствовал, как сперма уже подходит к моему стволу, я стал двигать рукой сильнее... И вот я приблизил свой член к этой желанной маленькой грациозной ножке, свисшей с кровати, и стал кончать прямо на нее! Сперма густой белой струей упала на ее розовую пяточку, потекла вязкой белой дорожкой по хорошенькой ступне... Я увидел, как густая белая дорожка достигла ее хорошеньких розовеньких пальчиков, как накрыла прелестный, почти прозрачный, идеально ухоженный ногтик самого большого из них, как капнула на серебряное колечко на среднем пальчике... С ее ножки она стала капать на ковер... Алина спала. Я растерялся, но тут же неслышно вылетел из комнаты. Я лег в кровать и все думал, а не обнаружится ли что? И Алина, она ничего не заметит наутро? В этих тревожных мыслях я и уснул, а на утро я обнаружил, что ни родителей, ни Светланы с Алиной уже нет в квартире. На часах пробило одиннадцать часов.