Располагайся

- С чего начнем? – с интересом спросила она, отложив расческу.

- Даже не знаю, - протянул Иван, – Может быть с последней темы, за которую я получил двойку?

- Эта, которая?

- Размножение человека… - на секунду Ивану показалось, что он зря это сказал.

- Тогда можешь садится, ученик ты мой, - усмехнулась девушка, – Начнем занятие.

Так начался «урок». Единственное что отличало его от обычного скучного урока, пронизанного скукой и обыденностью - очаровательная преподавательница, от общения с которой парень поначалу терял дар речи. Яркие сексуальные губки Натальи шевелились; она, постоянно что-то старательно объясняла и даже показывала на пальцах. Иван мало, что понимал из объясняемого, однако это не мешало при каждом Наташином:

- Понял?

Одобрительно кивать.

Так пролетело чуть меньше часа. Видя тщетные старания своего подопечного, Наташа решила таки сделать перерыв.

- Устал? – спросила она, улыбнувшись. Нежная рука украшенная изящным ситцевым браслетом прикоснулась к плечу парня. Его слегка передернуло.

Наташа убрала руку с плеча и привстала.

- Может, пойдем, выпьем кофе? – предложила она. – У меня есть очень редкие сорта.

- Хорошо, - согласился Иван. – Я бы не прочь. Пойдем, выпьем…

Раскаленный будто лава кофе оказался на удивление крепким и непревзойденно вкусным. Поначалу разговор не клеился, обходясь лишь сухими фразами о погоде, нынешней теме (Размножение Человека, то бишь), делами в школе и прочим, но вскоре – словно по взмаху волшебной палочки - разошелся. И вот уже молчаливая скромница, от которой в школе и слова не услышишь, увлеченно разговаривала о кино, современной музыке, моделях сотовых, последних событиях в мире; шутила, рассказывала истории из жизни…

Возбуждение нагрянуло внезапно, как тайфун, собирающийся из «ниоткуда» в считанные секунды. В очередной раз, взглянув на собеседницу, он вдруг почувствовал, что член вздулся и принялся диким зверем рваться наружу. Ему пришлось - предварительно поерзав на стуле - сесть боком, чтобы скрыть это.

Он перевел разговор в юмористическое русло, стараясь изо всех сил казаться веселым; потоки возбуждения не уходили. Тщетно. Теперь к ним ко всему прочему прихлынула легкая грусть. Горькая, рвущая изнутри: ощущение беспомощности, чувство того, что твои самые заветныежелания не будут воплощены в жизнь, как бы ты не старался.

Иван высказал все, что он думает «по поводу собаки физрука», после чего молча посмотрел в окно. На его лице застыла легкая едва уловимая тоска.

Наташа прищурилась:

- О чем задумался?

- Помнишь те картины у тебя в зале? - протянул он. - Что там сфотографировано?

Она ненадолго задумалась.

- Отель… - послышалось после небольшой паузы.

- А что за Отель? У меня такое чувство, будто я когда-то был там…

- Честно сказать я и сама не знаю… это отец их привез. Сказал памятные для него места… Нет, Ивашка, - принялась она за старое, - чую я ты не из за этого грустишь.

- Не называй меня так! Не люблю, когда это делают.