— Ты потекла на мою руку. Мои пальцы обильно смазаны твоими любовными соками. Чувствуешь?
Его пальцы оставили пульсирующий клитор и переместились к ануса. Проникнув сразу двумя пальцами внутрь, он покрутил ими, а после разве их в стороны пытаясь растянуть ее тугой канал.
Катя изогнулась, рефлекторно расставив ноги шире и с ужасом понимая, что эти постыдные действия мужчины заставили ее тело натянуться в немом ожидании чего-то неизведанного. Она зажмурилась, стараясь мысленно отстраниться от происходящего, но ее чувства наоборот еще больше обострились. Капли теплой воды, что падали на разгоряченное тело, грубые пальцы, касающиеся запретного места, пульсация разбухших губ, которые порозовели от пережитого оргазма, открыв свои створки, действовали на нее как электрические импульсы, неся наслаждения.
Мужские пальцы беспощадно орудовали в ее заднем канале, вырывая из уст девушки приглушенные завывания. Она не могла понять в какой момент эти действия от мерзких превратились в возбуждающие, когда боль и дискомфорт стали приносить такие сладкие ощущения. Даже несмотря на ее мысленное сопротивление, тело жило своей жизнью, откликаясь на каждое его касание.
— Уммм, — замычала девушка и интуитивно подалась попой к его властной руке.
— Да, ты у меня озабоченная девочка, — сладко проговорил Кирилл возле ее ушка, прикусывая мочку зубами.
— Нет, нет, нет, — она быстро замотала головой, опровергая его постыдные слова.
Все, что он делал с ней, было морально унизительно и мерзко. Словно все мамины предупреждения о монстрах на улицах, о незнакомцах с сомнительными намереньями воплотились в этом жестоком мужчине, что прежде всего был доминирующем самцом. Он вел себя как первобытный человек, захотел — взял, и делал с ней все, что душе угодно.
— Ты уже немного поддалась, но все равно еще сжимаешь мои пальцы охренено крепко, — его слова прозвучали рыком, свидетельствуя о крайнем возбуждении и нетерпении мужчины.
Он сильно прижал ее спиной к своей груди, и, опустив голову на правое плечо, впился в кожу зубами. В таком первобытном действии, не игриво, а сильно и болезненно, помечая ее, как свою собственность. Руками, разведя ягодицы, он
просунул между этими полушариями свой член и зажал его ими.
Двигаясь вперед-назад, он имитировал движения, которыми будет врываться в ее промежность и зад. Его член терся об обе эти дырочки, а головка упиралась в половые губы, что распухли и разошлись в стороны, словно прося его трахнуть ее.
— Ты не представляешь, как же я хочу поиметь тебя, — яростно прошептал он ей на ухо, продолжая двигать в своем бешеном ритме. — Но говорят, что ожидание подогревает аппетит и делает блюдо более уникальным.
Катя молчала. Ее тело двигалось в унисон с ним, резко ударяясь об кафель, так что ей пришлось подложить руку ко лбу, чтобы не стукнуться головой. Вторую же он завел ей за спину, не позволяя смягчить удар. Ее грудь больно врезалась в мокрый кафель, сильно расплющиваясь под мужским напором. Дыхание сбилось, а промежность горела от жестокого натирания плоти об плоть.
Тут ее плечо пронзила новая боль от укуса, и волосатый холмик оросила вязкая молочная жидкость. Катя, тяжело дыша, открыла глаза, смотря, как она стекает по ее ногам и кафелю, смешивается с водой и в водовороте смывается.
Кирилл оттянул ее от стенки и поставил под струи воды. Девушка пассивно стояла, пока мужские руки быстро мылили ее, по-хозяйски скользя по ноющей груди, плоскому животу, спускаясь между ног и усердно натирая там. После той же мочалкой вымыв и себя. Очнулась Катя только, когда вода перестала бить в лицо и ее грубо потянули из душа. Мягкое дорогое полотенце прошлось по коже, после чего было откинуто в сторону.
Схватив ее за колечко на ошейнике, мужчина нагую потянул ее из ванной комнаты к той, уже привычной, постели. Пощупав пол с боку, он нашел приготовленную заранее длинную цепь.
— Не надо, пожалуйста, я буду слушаться
— Конечно, будешь! — даже не предполагая другого ответил он. — Ты же теперь моя шлюха, рабыня. А это наоборот поощрение, а не наказание. Цепь присоединена к металлической проволоке, что тянется через полкомнаты и продолжается в ванной. Так ты можешь ходить туда сама. Но ты не имеешь права решать, что делать со своим тело. Будь это побриться, снять ошейник или вытянуть пробку из зада. Без моего разрешения даже дыхнуть лишний раз ты не посмеешь. Узнаю и снова скую тебя и брошу валять на матрасе до моего следующего прихода. Ты меня поняла, сука?
Катя судорожно сглотнула и кивнула в ответ.
— Вот и хорошо.
Он присоединил цепь к ошейнику на девичьей шее, и удовлетворенно замычал.
— Стань на матрас раком и раздвинь своими руками ягодицы!
Катя замотала головой.
— Пож
— Ты хочешь, сука, чтобы все было по-плохому? — он резко оборвал ее, больно сжав лицо рукой.
Видео
Рассказы