По следам Аполлинера

Но не противится, когда я закрываю кран с водой и усаживаюсь вместе с ней на стоящей рядом кушетке.

- Ох, барин, ну разве можно? – произносит она, делая не очень энергичные попытки увернуться от моих объятий и поцелуев.

Я нагибаюсь, чтобы схватить подол её юбки, но в этот момент она так резко меня отталкивает, что я, потеряв равновесие, оказываюсь на полу у её ног. Не успеваю я сообразить, как реагировать на эту неожиданную контратаку, как вижу её, с исказившимся от страха лицом, на коленях рядом со мной.

- Ох, барин! – всхлипывает она. – Что же я, дура эдакая, наделала?.. Вы, поди, сильно ушиблись?.. Простите меня!..

И, склонившись надо мной, начинает меня целовать. Сразу оценив преимущества сложившейся ситуации, я тем не менее не могу сообразить, как ей воспользоваться. И, не найдя ничего лучшего, чуть завывая (как бы от боли), на четвереньках начинаю двигаться из кухни в коридор. А затем в ванную. Она, причитая, следует за мною, но у входа останавливается перед запертой мною изнутри дверью.

- Сашок! Санечка! Что с вами? – слышу я её взволнованный голос.

Я открываю кран с водой, разоблачаясь и отвечаю:

- Не знаю… Болит!..

- Что болит?.. Откройте дверь!.. Дайте я взгляну…

Обдав всего себя, уже обнажённого, водой из-под крана, я открываю дверь, беру в обе ладошки свой хоботок и говорю:

- Кажется, пипка… Взгляни!..

Всё ещё полная испуга и не подозревая подвоха, Уля устремляется ко мне и, наклонившись, берёт этот самый предмет из моих рук в свои… Эффект был потрясающий: находившийся до того в полутвёрдом состоянии, он моментально вскакивает, увеличивается в объёме и твердеет. Горничная остолбевает, а я, не выдержав, дико смеюсь.

- Да ну вас! – в сердцах говорит она, отдёргивает руки и устремляется вон.

- Куда ж ты? – кричу я, устремляясь за ней.

Вбежав на кухню, она кидается на кушетку и, обхватив лицо ладонями, причитает:

- Да что же это такое?.. Как был маленьким безобразником, так им и остался!.. Ни стыда ни совести!..

- Но у меня действительно болит! – настаиваю я, пытаясь опять всучить ей свою вещичку. – Потрогай… Разве это нормально, что так вспухла?..

- Идите к себе и ложитесь под одеяло… Я сейчас приду к вам…

- И посмотришь?

- Быстрее, вам говорят…

Я бегу в свою комнату, разбираю постель и укладываюсь на спину.

- Накрылись? – слышу я её голос в коридоре. – Если нет, я не войду к вам.

Приходится выполнить это условия, но как только она берёт стул, придвигает его ко мне и садится, откидываю одеяло и, указывая ей на свой торчащий вверх стручок, произношу:

- Вот!...

- Что «вот»? – переспрашивает она.