Первая женщина

Субботник в школе - это когда все чистят, убирают и оттирают. Учителя и завуч заранее "разбирают" школьников, кого - на спортплощадку, кого - на газоны, кого - в классы. Меня "застолбила" учительница географии, природоведения и биологии, Виктория Петровна (ясное дело, имя-отчество я в рассказе изменил).

Кругом - весна, сугробы превратились в жалкие, неряшливые холмики грязного снега пополам с мусором. Воздух свеж, как чистое полотенце. Во дворе мои одноклассники с веселым энтузиазмом разбивали слежавшийся снег, сгребали граблями накопившийся за зиму мусор - пивные бутылки, пластиковые пакеты, какие-то бумажки. Виктория Петровна (дальше - просто Вика, я могу ее так называть) быстро и деловито принялась открывать двойные рамы громадных окон кабинета. Ага, где там! Внутренние рамы открылись без труда, а вот наружные то ли примерзли, то ли присохли, то ли рассохлись, но, так или иначе, ее усилиям не поддавались.

Одета Вика была в плотную черную водолазку с высоким "горлом", джинсовую темно-синюю юбку и плотные черные колготки. Как любой мальчишка в моем возрасте, я много внимания уделял ножкам своих одноклассниц, ножкам своих учительниц (которые помоложе и посимпатичней), и могу заверить, что ножки Вики-географички в мужском клубе нашей школы котировались на уровне "ого-ого!" Лет ей на тот момент было примерно 30 - 32, короткая стрижка с завивкой "а-ля Алиса Фрейндлих", густые темные волосы, правильные черты лица, ярко-синие глаза. Ее можно было бы назвать "обворожительной", если бы не мое подчиненное (я - ученик, она - педагог) положение. Поэтому для себя я ее обозначил как "симпатичная", хотя, если честно, она была "желанная". Вот только я в то время даже под дулом пистолета не признался бы в этом. Даже самому себе.

Ее тонкие руки, обтянутые трикотажем, так откровенно беспомощно дергали и тянули ручки внешних рам (сейчас принято говорить - стеклопакетов), что я волей-неволей предложил помочь. Ну, не может нормальный мужчина, если он мужчина, а не педик, стоять и равнодушно смотреть, как женщина тащит какие-то тяжести или пытается, вот как в моем случае, сделать что-то, что ей не по силам.

- Ой, Женя, спасибо! Попробуй, у меня сил никаких нет, а стекла нужно вымыть.

Вика отступила, устало сдувая со взмокшего лба кудряшку своей завивки. Если бы она знала, как выглядит в этот момент ее грудь! Она запыхалась, и при каждом вдохе два волшебных мячика рельефно поднимались, натягивая вязаную ткань водолазки, и две твердых "кнопки" обозначали ее сосочки.

Кстати, я думаю, прекрасно она знала, как выглядела ее грудь. Боле того - ее грудь выглядела именно так, как она того хотела.

В классе я не выделялся особо, учился хорошо, но на первые роли, что называется, не лез. Играл за школу в хоккей, а для себя занимался дзю-до в спортклубе. К девятому классу вымахал под метр восемьдесят, не то, чтобы "амбал", просто средний, крепкий парень.

Сейчас я думаю, что сразу "срубил фишку". А может, и нет. С женщинами всегда так: проще десять противопехотных мин обезвредить, чем поцеловать одну девчонку.

Короче. Я без особого напряга открыл все пять окон. Вика сзади восторженно ахала - мол, какой я сильный и т. д. А теперь, заявила она, нужно вымыть стекла. Святое дело! Кто бы спорил, но не я.

- Женя, я боюсь. Подержи меня, пожалуйста, пока я стою на подоконнике.

"Подержи меня" - это как?!? Ясное дело, мы периодически тискали девчонок на всяких танцах-шманцах-обжиманцах, но при этом неукоснительно соблюдался неписаный закон: девочка прогоняет прочь твои руки, если ей что-то не нравится, и - самое главное! - девочка никогда не просит ни о чем кавалера. Нет кавалера? Извини, дорогая, это значит только то, что ты - уродина. До свиданья.

А тут Вика сама просит ее "подержать". Как? Оказывается, легко.

Она встала на подоконник.

- Держи меня крепко! - она подхватила мои ладони и повела их вдоль своих бедер вверх, задирая твердую синюю юбку. - Держи крепко вот здесь! А то я упаду!

Под моими пальцами оказалась нежная талия женщины - тонкая кожа, тонкий аромат и тугая резинка от ее колготок. Можете понять, что я чувствовал.

Вика домыла стекло, выжала тряпку и обернулась ко мне.

- Лови меня!

Она нагнулась и оперлась ладошками мне на плечи.

Рраз!

Ее грудь съехала сверху вниз по моему лицу, ее юбка оказалась задранной вверх - благодаря тому, что я крепко держал ее за талию. Ее лицо оказалось в точности напротив моего: я был выше ее ростом, но она была обута в аккуратненькие "учительские" босоножки: 12 сантиметров каблук, изящная колодка, тонкие ремешки - не подкопаешься.

- Ой! - старинный женский прием, я, мол, нечаянно. Я осторожно приземлил Вику к себе на колено - больше было просто некуда.

- Спасибо, Женя, - Вика смахнула несуществующую пылинку с обнаженного колена - в колготах, естественно. - Ты такой сильный! (Внимание! На эти слова мужчины покупаются в легкую!) Что это?

Она как будто бы нечаянно обнаружила, что у меня есть член. Ясное дело, он у меня уже стоял столбом, а она типа и не догадывалась, и тут вдруг - подумать только! - прижавшись к нему животом, "удивилась" и "испугалась". Впрочем, "испуг" ее выразился своеобразно: одной ручкой она сжала член сквозь брюки, а второй нежно и быстро пробралась внутрь, и мой ствол ласково, но по-хозяйски обхватили тонкие женские пальцы.

Должно быть, вид у меня был еще тот, потому, что Вика, не выпуская из руки член, коснулась пальцами моих губ и сочувственно спросила: