Новый год у шефа

До этого я лежал, уткнувшись лицом в руки, так было легче дышать, а теперь из любопытства, чтобы увидеть в каком виде вошла Ивановна, бросил взгляд на дверь. Он стояла в белой, почти до самого пола рубахе, в одной руке держала кувшин, а во второй ковшик.

- А вот вам кваску принесла, - и она плеснула из кувшина в ковш и протянула Петровичу.

- Сначала гостю, - и тот передал ковш мне. Несколько смущаясь своей голой жопы, я почти что, не поднимаясь, отпил добрую половину и протянул ковш обратно Петровичу. Тот тут же долил в него еще воды и вылил затем все это на каменку. По парной потянуло свеже испеченным хлебом.

- Верунь, попарь нашего гостя, а я чуть отдохну, - и Петрович вышел в предбанник.

- Ох, я тебя попарю, - и Вера Ивановна принялась поддавать на каменку воду. От жара казалось, что сейчас кожа волдырями пойдет. А она принялась еще меня и вениками охаживать, да еще и в две руки. Не вытерпев, я не обращая внимания на приличия, соскочил с полка, и уже только внизу прикрыл свое причинное место руками.

- А чего же так слабо, - с искренней разочарованностью в голосе поинтересовалась Ивановна. Я хотел было начать оправдываться, но так и остался с раскрытым ртом и вылупившимися глазами. Толи от пара, толи от пота, но рубаха на ней была абсолютно мокрая и теперь облепляла ее тело, повторяя каждую складочку. Левой плечо сползло по руке, почти полностью обнажив грудь. Да еще и материя стала почти прозрачной, и теперь сквозь нее отлично просматривались темные ореолы сосков и пушок внизу живота. Опомнившись, я в смущении опустил глаза.

- Глянь, смущается прям как девица, - и она откинув веники в сторону вплотную придвинулась ко мне. Взяв меня за подбородок она заставила меня поднять голову вверх. - Аль голых девок не видел, - уже с некоторой издевкой, поинтересовалась он.

- Ну, видел, - не совсем понимая куда она клонит, ответил я.

- И с такими грудями, - и она продолжая удерживать меня за подбородок одной рукой, второй высвободила свою грудь. Ошалевшими глазами я уставился на ее крупные соски.

- Ну, как, лучше чем у Зинки? - и она высвободила вторую грудь.

Упоминание о старом грешке вернуло меня на землю и довольно больно задело. Оказывается этот старый козел Петрович, все женке порастрепал.

- Да нет, тут конечно получше, там поменьше соски.

- То тоже, - довольная она игриво качнула грудь у меня перед глазами, - Она у меня еще и более упруга, вот возьми, потрогай. И она взяла и положила мою руку себе на грудь. Ну, на счет упругости, пожалуй, она погорячилась, а в остальном, она была даже очень ничего. Чтобы несколько скрыть начавший вставать член, я забросил нога за ногу.

- Что, поддавливает, - с некоторой издевкой, поинтересовалась она, и тут же поставила свою ногу на лавку рядом со мной. - А ведь ты еще не все видел, - и она принялась задирать подол рубахи.

И в этот момент открылась дверь и в парную вернулся Петрович.

- А я то думаю, чего это они стихли, а они здесь знакомятся. Ну и как? - он как будто так и надо принялся возиться около печи.

- Пока, что мы выяснили, что груди у менялучше чем у вашей Зинки, - не сколько не смутившись сложившейся ситуацией, а даже с некоторой гордостью в голосе ответила Ивановна.

- Да уж, что есть, то есть, - Петрович со спины обнял супругу и прямо у меня на глазах принялся мять ее груди. Обалдевшими глазами я наблюдал, как он то чуть приподнимет, то вдруг сожмет, а то вдруг примется теребить ее соски. Она же сняла ногу с лавки, позволяя полностью упасть на пол рубашке, а затем вернула ногу обратно. Теперь ее лоно оказалось почти напротив меня. Поначалу она сама себе несколько раз провела рукой по лону, расправляя волоски. А затем взяла мою руку и, положив к себе на лоно, принялась загибать мои пальцы себе внутрь.

Ее горячие влажные губки разошлись, пропуская меня внутрь. Я быстренько нащупал клиторок и чуть нажал на него. Ойкнув, она чуть свела ноги, но уже в следующее мгновение сама чуть присела, нанизываясь на мои пальцы. Я видел, что Петрович через плечо наблюдает как я надрачиваю его женушку, и со все большим остервенением сжимал ее груди. В очередной раз ойкнув, Ивановна повернулась ко мне спиной и уселась ко мне на колени. Но так как я сидел запрокинув нога за ногу, то она заставила меня их расплести. Мой высвободившийся член, сочно шлепнул по ее пизденке. И тут же она одной рукой поймала член Петровича и направила себе в рот, а второй рукой вставила мой в свою норку. И понеслась. Каким образом она умудрялась не выпуская изо рта член Петровича, еще и всем телом скакать на мне, было для меня непостижимо. Не знаю, толи от пикантности ситуации, толи еще от чего, но только уже наверное через минуту я почувствовал как на меня накатывает волна сладострастия, и желая поймать каждый миг, я вцепился в ее груди, пытаясь как можно сильнее натянуть на себя Ивановну и принялся кончать. Перед глазами плясали звездочки, и чтобы хоть как бы придти в себя я прикрыл глаза. Ивановна продолжала ерзать на мне отсасывая у Петровича.

Еще через некоторое время Петрович вцепился в волосы супруги и не смотря на ее сопротивление принялся буквально насаживать ее на свой член, и уже через несколько секунд излился прямо ей в рот.

- Скотина, - и Ивановна оттолкнула его от себя, - сколько раз можно говорить, чтобы не сунул глубоко, что я задыхаюсь. - И зашлась в кашле.

- Извини, дорогая, - и он подал ей ковш с квасом. Чуть отхлебнув, она остатки выплеснула прямо ему в лицо. А тот только утерся и продолжал виновато лыбиться.

- Что поддать парку, или пойдем за стол? - даже с некоторым прилюбострастием поинтересовался он.

- А ты ничего, - Ивановна повернулась ко мне лицом, - Правда, мог бы и чуть подождать, да ладно. На первый раз прощаю, - и она игриво потрепала меня по щеке.

- Так что идем или остаемся? - уже с некоторым нетерпением вновь поинтересовался Петрович.