Не потеряй веру в тумане

Детдомовец заходит в дом, Зинка привычно тянется к нему. Он хочет ее ударить, но сдерживается. В конце концов, он сам подложил ее под этого мерзавца. Мальчишки сидят, укрывшись одним одеялом на двоих, протягивают к костру холодные руки.

— Иди сюда, — говорит он Зинке.

Подтягивает ее к себе, обнимает, чтобы стало теплее, и тоже залезает под одеяло, которым укрыта она.

Впервые после смерти мужа Света будет встречать Новый Год не одна. От этой мысли становится грустно. Грустно потому, что рядом не тот, кто в последний раз надевал на себя костюм Деда Мороза. А вообще непонятно кто.

Установленные правила общежития соблюдаются четко. Он моет посуду, убираетдома. Не смотрит на нее и даже разговаривает только тогда, когда она сама к нему обращается. Лишь иногда по ночам Света просыпается от пристального взгляда. Приподнимает голову на подушке, показывая, что видит его. Провожает глазами спину, слышит звук включенной воды и заворачивается в одеяло. Беззвучно материт сестру, у которой предпраздничный ажиотаж, и делает вид, что спит. Долго так продолжаться не может. Света решает отправиться к Катьке сразу после новогоднего праздника. До этого времени сестру дома не застать.

— Сегодня буду поздно, — сообщает она Сергею, — на работе вечеринка. Ужинай сам тем, что найдешь в холодильнике.

Он опять кивает, отводя взгляд. Как ее раздражает это послушание! Хоть бы психанул, что ли. Хотя, чего от него ожидать. Пацан — приживалка. Альфонс. Новомодное словечко. Она негромко смеется, спускаясь по лестнице. С ума сойти: завела альфонса.

Коллектив профессионально-технического училища гуляет с размахом. Накрытые в актовом зале столы ломятся от еды, принесенной преподавателями кулинарной специальности. По углам стоят объективы фотоаппаратов, радиомеханики собрали из запчастей настоящий музыкальный центр.

— Светлана Игоревна, — мастер фотографов пытается перекрыть дребезжащий звук, льющийся из колонок, — я давно хотел вам сказать...

Света выпила много шампанского и поэтому смотрит на молодого преподавателя нетрезвыми шальными глазами.

— Что? Юрий Сергеевич, что вы хотели мне сказать?

Она притоптывает ногой в такт ритмичной музыке, потягивает коктейль и слишком громко смеется.

— Вы очень красивая.

От тона, которым произнесены эти простые слова, бросает в жар. Ее приглашают на медленный танец. Она прислоняется к мужскому плечу, закрывает глаза и забывает обо всем. Света отходила свой траур и сейчас имеет право на отношения. В ломаном блеске зеркального шара черты лица напротив кажутся незнакомыми. Чувство нереальностиломает барьеры, система ее жизненных координат дает сбой. Света с удовольствием раскрывает губы навстречу чужому языку. Пока завораживающий голос Бутусова поет «Я хочу быть с тобой», она отдается поцелую вся. На последних аккордах с трудом понимает, что фотограф о чем-то спрашивает.

— Что?

— Я говорю, — чтобы не кричать, он прижимает губы к ее уху, — может быть, мы с вами уйдем? По — английски.

Она хватает сумку, шубку и сапоги. Переобувается за дверью, пока он заводит машину.

Девушка открывает стекло салона, ловит губами снег, шутит невпопад.

У ее подъезда они долго целуются. Шубка расстегнута, бретельки вечернего платья спущены, тело просит ласки.

— Пойдем к тебе, — он сам еле сдерживается.

Эта фраза ставит ее на место. К ней нельзя, она живет не одна.

Фотограф отстраняется, досадливо морщится.

— Я тоже живу с мамой. Мне казалось: вы одиноки.

Он думает, что его обманули. Света пытается объяснить, что это не так, но мужчина не слушает.

— Доброй ночи, Светлана Игоревна.