Перед прочтением, рекомендую просмотреть короткое вступление к первому рассказу «Возле бассейна», которое касается этой и всех моих дальнейших историй
Бориса Петровича затребовали в Советскую Армию из-за отсебятины сопляка Борика, который, насытившись полугодовалым бездельем в папиной семье, явился в конце ноября к райвоенкомату с амбицией:
— Меня забыли!
Глянули военные комиссары в нужные бумаги, удивились редкому случаю, и дали нежданному ухарю пару суток на сборы, куда тот просился.
Что делать Борису Петровичу при таком раскладе? Покрутил он перед зеркалом Борику у виска. Чмоки-чмоки, подружки! Адью-гудбай, камрады! От папы — часы «Полёт». От соседки Зойки — засосы. И повёз литерный поезд умного Бориса Петровича в образе пьяного Борика к Дальнему Востоку. Служить танкистом.
Там, у края Земли, на продуваемом плацу, «охотник до службы» быстро проникся уважением к пацифизму Бориса Петровича, который, вместе с курсом молодого бойца, «раскрыл» в себе «талант» ротного «художника». И два зимних месяца линял от строевой, малюя в тёплой казарме «Боевые листки» да масляные картинки стеновой «живописи» ротной Ленкомнаты
Для сбора образцов этих самых картинок на армейскую тему (не придумывать же их самому!) заглянул, как-то, Борис Петрович по первому февральскому снежку в неработающую, но открытую гарнизонную библиотеку. И — встретил там свой юношеский Идеал!
Идеал самых гламурных пропорций звали Светланой Николаевной (так сообщала табличка возле стопки потрепанных книг). Клеем и калькой Светлана Николаевна крепила выпадающие страницы и надорванные корешки книжных переплётов. Но делала это «неквалифицированно», — нашёл нужное слово, влюбчивый Борис Николаевич. А бестактный Борик протянул сверстнице руку:
— Борик!
— Лена, — сказала, залившаяся румянцем Светлана Николаевна, — пальчики которой слегка испачкал канцелярский клей.
— Пустяки! — заверил Борик, хватая прохладную ладошку. — У меня тоже — начал он, имея в виду, что руки художника могут быть в краске, но осёкся на несоответствие полученной информации. — Лена?
— Ах, это? — Лена таки освободила ладошку из ручищи солдата. — Осталось от прежнего библиотекаря. Я здесь недавно
— Здорово! — порадовался Борик. — Надолго?
— Как получиться. К мужу приехала. Капитану Калинину.
— Ага! — продолжал скалиться Борик.
Но Борис Петрович уже отстранил недотепу:
— Капитан Калинин — наш командир, — сказал он серьёзным голосом. — Разрешите помочь в ремонте библиотечного фонда?
— Помогите, — дозволила жена капитана.
Укрепляя странички, Борис Петрович тайно любовался круглолицей красавицей. Когда же Лена перехватила его быстрые косяк в сторону своей груди, стыдливо опустил глаза. А поскольку желание смотреть на высокий рельеф под вязаной кофтой было исключительно сильным, солдат «заинтересовался» состоянием помещения.
К удовольствию Бориса Петрович книжное «хозяйство» гарнизонной читальни было в запущении. Потрепанные тома нуждались в реставрации. Оконные карнизы с мятыми гардинами держались на честном слове. Полосы ватмана с текстами типа: «Книга — твой друг!», «Любите книгу — источник знаний!» блеклы и надорваны. В углах стен — почернение. Стеллажи стояли, как попало, и ожидали покраску. Ко всему, что видел Борис Петрович, требовалось приложить умелые руки.
«И на грудь капитанши в первую очередь!» — шепнул в горячее ухо Бориса Петровича поганец Борик.
От этого науськивания у Бориса Петровича повысилось сердцебиение. А Лена, видя, как лицо солдат покрывается красными пятнами, истолковала это по-своему и, со вздохом сообщила, что даже не знает, за что следует браться в первую очередь, дабы привести запущенное помещение в должный порядок.
«Берись за её груди!» — куражился Борик.
— Я могу взяться , — сказал Борис Петрович, стараясь смотреть только в синие глаза Мечты, — за ремонт и оформление библиотеки. Умею рисовать. Писать разными шрифтами. Люблю книги и хочу их чинить. Только для этого надо разрешение командира роты.
— Вы его получите! Как ваша фамилия, товарищ солдат?..
Видео
Рассказы