- За мной, куэрида!
На этот раз всё было долго, как нам обоим нравилось. Мы целовались, обновляли позиции, менялись местами. Когда уставали, просто лежали рядом, не разъединяясь, тяжело дыша и покрывая поцелуями кусочек любимой кожи, оказавшейся в пределах досягаемости. Пот ом снова принимались за дело, загоняя друг друга в немыслимы! е дебри ощущений. Его оргазмы случались ещё несколько раз. Но вот он почти простонал:
- Я пустой, Принцесса. Ты взяла меня всего сегодня. До последней молекулы.
Ещё чего! Ты у меня узнаешь! Я тебе покажу, как орать на меня! Мне вспомнились Наташкины откровения, и я поползла вниз по его телу, собирая губами солёный флёр усталости с его кожи. И вот эта штука оказалась у меня перед носом. Раньше как-то всё некогда было рассмотреть её в подробностях. Его член всё ещё был слегка напряжённым, но таким спокойным и довольным что ли. Я мельком глянула Серёжке в лицо. У него были закрыты глаза, и он расслабленно улыбался.
Я поцеловала его в коленку и повела губами по внутренней стороне бедра. А потом подобралась к этой штуке, расслабившейся окончательно, такой вялой и неопасной. Очень длинным движением я провела по ней языком. У Серёжки на всю ширь открылись глаза, рот искривила непонятная гримаса. Кажется, он хотел вылезти с каким-то приказом, но не получилось у него. Он встретился со мной взглядом и отчаянно зажмурился, а уголки рта у него скорбно опустились. Я удовлетворилась реакцией и принялась исследовать эту штуку языком и губами – все её складочки, шовчики и потайные местечки. Я увлеклась. Когда он схватил меня за предплечья и рывком уложил на спину, его дружочек снова был в боевом положении.
- Тебе же сказали, Принцесса, - бормотал Серёжка. – Что ты меня выжала до капли!
Вот что-то не похоже было, ей богу! Он накинулся на меня как сумасшедший, не позволяя при этом двинуть ни рукой, ни ногой. Зато сам шарился по всему моему телу, поглаживая и поцарапывая слегка. Кончилось тем, что меня свело дичайшей судорогой. Внутри – тоже, захватывая его и перемалывая. Я не выдержала и завопила что-то похожее на ликующий клич амазонок, несущихся на своих диких жеребцах по ровному полю, когда ветер хлещет в лицо, высекая слёзы и наполняя грудь праной небесной. Вообще-то я не знаю, как там кричали эти самые воительницы, но я - именно так. Я торжествовала победу и была где-то в пространстве между мирами на волнах звёздного ветра.
- Ты светишься, куэрида, - сказал вдруг Серёжка.
Я посмотрела на себя. В комнате уже было не темно. Зимний рассвет догнал нас, а снег за окнами сделал его ясным. В странном рассеянном свете моя кожа и в самом деле сияла металлическим отблеском, мягко, но заметно.
- Господи, - пробормотал Серёжка. – Как же так случилось, что ты стала моя, куэрида? Ты ведь и правда моя?
Я кивнула и вдруг испугалась.
- А если сейчас придёт кошка?
- Какая кошка? - не понял он.
- Эсперанца! – процедила я.
- А, - он вяло отмахнулся своей точёной кистью. – Её комната в другом месте…
Он запихнул руку куда-то под кровать и выволок оттуда бутылку шампанского.
- Предлагаю поддержать силы, - пробормотал Сергей. – Полька, вида миа, там на столе есть бокалы…
Я глянула и сказала:
- Один и ещё кучка стекла.
- Давай его сюда… Бокал конечно…
Я принесла, и мы стали пить то сам ое шампанское, так восхитившее меня ночью, отпивая по глотку и передавая друг другу бокал. Потом он снова стал целовать меня.
- Я уже было решил, что всё, - нехотя признался Сергей. – В особенности, когда увидел тебя с этим Карузо…
- Ты красивый, - сказала я. – Эрмозо.
- О? – удивился он. – Этого слова я точно не произносил.
- На истории искусств, - призналась я. – Шла речь о Филиппе Красивом. Я запомнила.
Видео
Рассказы