Моя дядя

И, встав на карачки , к нему подползла,

И нежно рукой за головку взяла.

Поморщилась, крякнула, сплюнув в проход,

Уста приоткрыв, жадно сунула в рот.

Головка разбухла и в гландах застряла,

А Танечка часто и нервно икала.

<Как быть, промедление смерти подобно?!>

Подумала Таня в беспамятстве злобно.

А может, за яйца схватив его кинуть,

И тут же залупу со рта ложкой вынуть?

Решила, рванула за яйца, и вот

Кровь брызнула струйкой,

Он ей порвал рот.

И сам весь в крови на колени упал,

И словно змея, извиваясь дрожал.

Она всё молчала, и он всё молчал.

Она не кричала, и он не кричал!

А утром их нашёл слуга,

Обоих мёртвых. От греха

Сбежал он прочь к отцу Степану,

И рассказал всё без обмана.

Что дочь его, в улыбке страшной

Лежит с залупою во рту,

А рядом, в позе столь ужастной,

Валялся дядя весь в поту.