Милашка и красавчик

— Я звонила! — в ее голосе зазвенели слезы. — Я все телефоны оборвала! Но ни ты, ни твои дружки мне не отвечали!

Я машинально потянулся к нагрудному карману, вынул телефон и Сорок пропущенных вызовов! А у меня телефон на беззвучном и без вибрации Черт, я действительно виноват

— Прости, я забыл включить звук — объяснение прозвучало нелепо, и выглядело, как оправдание.

— Сеня, я тебя прошу, — она вдруг соскользнула с табуретки и обняла мои ноги, — я тебя очень прошу — если ты не хочешь меня видеть, просто скажи мне об этом. Понимаешь? Я не буду плакать, если ты меня бросишь — в конце концов, ты мне не клялся в вечной любви и верности. Мы просто встречаемся, пока нам обоим это нужно. И если ты встретишь другую, с которой тебе будет лучше, чем со мной, я все пойму. Я не стану тебя останавливать или пытаться удержать. Только скажи мне об этом. Не можешь сказать — напиши. Только не оставляй меня в подвешенном состоянии. Это убивает меня.

— Олечка, милая, — я упал на колени рядом с ней, обнял ее плечи и прижался щекой к ее щеке.

Какая же я мразь

А потом отнес ее в комнату, уложил на кровать и начал извиняться не словами, а действиями.

Она охала, ахала, выгибалась, кусалась и царапалась, плакала и смеялась, говорила мне какие-то милые глупости и смотрела на меня так, что мне уже хотелось послать к чертям весь этот план, эту дуреху-Милану с ее папашей-гестаповцем, вернуться обратно в бригаду и каждый день трахать Олю и видеть этот взгляд

Она закричала и крепко сжала меня ногами. У меня на лбу выступила испарина, пот градом катился по спине, собираясь ручейком между лопатками, и я замер, несмотря на жуткую боль в яйцах. Нет, рано

Я перевернул ее, почти бесчувственную, на живот, предусмотрительно подложив ей под бедра подушку — в таком состоянии она обычно расползается как растаявшее масло по тарелке, и мне приходится поднимать ее бедра руками. Это совсем непросто, несмотря на ее кажущуюся хрупкость. Конечно, было бы проще поставить ее раком вначале, а додалбливать уже на спине, но в сознательном состоянии Олька категорически отказывается от догги-стайла, зато после третьего оргазма из нее можно лепить все, что заблагорассудится — даже любые узлы из Камасутры не проблема. Поэтому я всегда держал под рукой (ладно, на расстоянии вытянутой руки) небольшую подушку и валик — чтобы менять угол.

Олька, конечно, хороша — умница, красавица, в сексе много чего перепробовала и точно знает, где ей хорошо и как ей нравится. А там же еще учить надо — мороки выше крыши. рассказы эротические Да и целку рвать — кому-то приятно, кому-то никак, а кому-то больно и кровищща Не люблю я это дело Но ничего не поделаешь — если хочу добиться успеха, придется потерпеть

Олька заходилась криком, уткнувшись носом в постель, а я продолжал бить размеренно, но быстро, проникая в нее с каждым толчком все глубже. Но вот она сжала мой член с такой силой, что я просто не смог устоять, и кончил, начинив ее спермой, как мама когда-то начиняла фаршем перец. Она всхлипнула еще пару раз и обмякла, я повалился на нее верхом, тяжело дыша и обливаясь потом.

— Только скажи, Сень, — шептала Оля в полубреду.

Я обхватил ее руками под животом и смачно поцеловал в спину

Утром в семь я был уже возле дома Миланы. Меня пропустили без проблем — видимо, ее отец предупредил охрану.

Когда я вошел, Милана выскочила откуда-то слева, подбежала ко мне и звонко чмокнула в щеку:

— Я знала, что ты придешь, — сказала она весело. — Идем скорее, завтрак на столе, и папа тебя ждет.

Я улыбнулся и позволил отвести себя в столовую.

Ее отец выглядел намного дружелюбнее, чем накануне — улыбался, шутил и смотрел на меня, если не как на друга, то, по крайней мере, как на очень приятного человека.

— Доброе утро, — улыбнулся он.

— Доброе утро, — кивнул я.

Милана уселась за стол, и указала мне место рядом с собой.

— Сегодня у Миланы пленэр, — проговорил хозяин дома. — Пойдешь с ней. Охрану туда не пускают, а тебя, если ты, конечно, не против, мы представим парнем Миланы. Познакомишься с ее окружением, а потом расскажешь мне о своих впечатлениях.

— Пап! — возмущенно воскликнула Милана. — Я уже не маленькая! Мне не нужна нянька!

— Арсений не будет твоей нянькой, — успокаивающе улыбнулся ее отец. — Он будет твоим ангелом-хранителем. Будет оберегать тебя от всяких неприятностей.