Маму отодрали, потому что дочь наказали

Меган закрывала глаза на проделки дочери, до тех пор пока ей не исполнилось 15. Меган посмотрела на открытое окно. Было жарко и прохладный ветерок дул в окно. Могла ли она по-прежнему доверять её дочери? Ускользнёт ли она, чтобы встретиться с этим типом Найджелом? Меган мгновенно приняла решение. «Юная леди, наказание означает наказание. Теперь никакого телефона, компьютера и телевизора». Все эти названные вещи присутствовали в комнате её дочери."Сегодня вы спите в моей комнате, юная леди.»

«Я с тобой не останусь» — Мишель скрестила руки на груди и надулась.

«Тогда я останусь здесь». Меган схватила Мишель за руку и вытащила в зал. Подросток семенил ногами, когда мать тащила её в спальню. «Я разбужу тебя в школу» — сказала мама, закрыв дверь в спальне. Меган больше не могла доверять дочери. Разочарованная мать прошла к шкафу и взяла шнур-удлинитель для пылесоса. Она привязала один конец шнура к дверной ручке от спальни, а другой вокруг лестничных перил. Мишель могла выбраться, приложив усилия, но Меган надеялась, что шум мог разбудит её. В любом случае, она чувствовала, что её дочь и девственность её дочери надёжно защищены в эту ночь.

Молодая мать спустилась вниз, сделала себе ещё один коктейль из водки с апельсиновым соком. Она хотела позвонить мужу, но они договорились, что она будет звонить ему в любое время, кроме ночи, когда он в отъезде. Он бы шлёпнулся на пол, когда узнал, что его драгоценный ангел собирается подарить свою вишенку какому-то 20-летнему оболтусу, который всё ещё учится в средней школе.

Меган ещё раз наполнила
стакан, и поднялась наверх, чтобы провести ночь в комнате дочери. Меган выключила компьютер дочери и села на кровать. Это была типичная кровать девочки-подростка с розовым покрывалом и двумя плюшевыми мишками на подушке. Меган схватила одного плюшевого мишку, обняла его, и сама стала похожа на девочку — подростка.

Меган осмотрела комнату. На одной стене висел плакат некого Орландо Блума. Меган не увидела в нём ничего особенного. На другой стене висел плакат Джастина Тимберлейка. На нём была не застёгнутая рубашка, и Меган не трудно было догадаться, почему Мишель повесила этот плакат на стену. На третьем плакате был принц Гарри.

На столе была фотография её дочери с друзьями в бикини, сделанная в прошлом году в бассейне. Глядя на дочь в бикини, Меган была рада, вспоминая, что эта фотография была сделана, когда Мишель была ещё далека от мысли расстаться со своей девственностью.

Также на столе лежала школьная тетрадь дочери. На обложке были нарисованы сердца и сделаны надписи Мишель плюс Бобби (хороший парень с которым Мишель была знакома с детства) и Мишель плюс Том (парень, который когда-то помогал ей делать уроки). Они ходили с ней в кино в сопровождении отца Мишель. Имена мальчиков были перечеркнуты.

Несколько новых сердец были нарисованы: Мишель плюс Найджел, Мишель плюс Ниг, и Миссис Найджел Джефферсон было написано на них. Меган перевернула тетрадь и ахнула, увидев каракули дочери. Там, ручкой был нарисован большой пенис. Рядом была нарисована маленькая рука, которая касалась головки пениса. Пенис был непропорционально велик, размером равным руке. Меган вспомнила, как Мишель упомянула о том, что уже трогала штуку мальчишки. Этот мальчик определённо был плохой новостью.

У Мишель также была коробочка для одежды, стоящая у кровати. Меган открыла коробку и вытащила несколько вещей, купленных в магазине женского белья. Трусики сшитые из нескольких лоскутков ткани были немногим больше стрингов Мишель. Бюстгальтер выглядел получше, но тем не менее практически ничего не оставлял для воображения. Меган посчитала, что нижнее бельё дочери весьма низкопробное и даже распутное. Она инстинктивно почувствовала, что Мишель купила его специально для Найджела.

К тому времени Меган была уже немного навеселе. Атмосфера в комнате дочери позволила ей снова почувствовать себя подростком. Она даже хихикнула когда выложила бельё и встала с кровати. Её руки потянулись к поясу халата

****************

Большой Ниг чуть не упал с ветки дерева, когда мама Мишель сняла халат. Черт побери, неужели у горячей мамаши Мишель были такие большие сиськи. Если бы они слегка не провисали, и у Мишель не было бы почти таких же больших сисек, он бы подумал, что это импланты. Горячая блондинка напоминала обнажённую Супергёрл. Это конечно если бы Супергёрл работала стриптизёршей или снималась в порнофильмах.

Вид обнажённой женщины был великолепен, но он стал ещё более возбуждающим, когда она повернулась, чтобы одеть бельё Мишель. Мамочка повернулась к нему спиной и нагнулась. Ее длинные ноги напряглись, и ему открылся полный обзор на её молочно-белую задницу. Её ягодицы раздвинулись и он сумел разглядеть её щёлку до того, как она надела стринги. Хуй Найджела болезненно напрягся, а дальше он увидел, как она пытается напрасно втиснуть свои безразмерные сиськи в слишком маленький для этого бюстгальтер. Когда же ей это удалось, её груди сдавил материал бюстгальтера и они поднялись немного вверх, Найджел отчётливо видел как соски выпирали из-под бюстгальтера. Соски были огромными, как и сами груди. Найджел пришёл сюда потрахаться, но разглядев как следует маму Мишель, решил, что её будет намного приятнее поебать чем Мишель.

Большой Ниг застыл, когда она подошла к окну. Он молился, чтобы она не закрыла окно. Он был одет в чёрное, а его кожа была чернее чёрного. Ему нужно было лишь не улыбнуться, и тогда он остался бы незамеченным. Её груди повисли, как вымя, когда она наклонилась вперёд и сделала несколько глубоких вдохов, наслаждаясь прохладным вечерним воздухом. К счастью, она не закрыла окно, когда вернулась в комнату. Вместо этого, одетая только в бюстгальтер и трусики дочери, мамаша вышла в коридор и направилась в ванну. Найджел понял, что у него есть шанс. Он проник в комнату и бросил несколько таблеток экстази в напиток мамаши.

Большой Ниг был плохой новостью. Он ненавидел имя Найджел, потому что думал, что это звучит словно обозначение Британского педика. После того, как он оттрахал несколько девчонок из школы, он получил прозвище Большой Ниг. Ему это понравилось.

Найджелу дважды не удалось сдать выпускные экзамены, и он оказался двадцатилетним оболтусом в средней школе. Независимо от того, сдал бы он экзамены в этом году или нет, его уже собрались выгнать из школы по достижении им 21 года. Но ему было плевать. Он появлялся в школе только потому, что распространял там экстази и иногда кое — какую травку.

В этом году он добился больших продаж экстази, распространяя их половине старших классов. Он даже оттрахал несколько девушек из команды группы поддержки в обмен на ещё большие дозы экстази. Эти девушки и стали одними из тех, кто прозвал его Большой Ниг. Он продолжал трахать их, но теперь они платили за наркоту также как и все остальные. Они трахались с ним, потому что им это нравилось, он подсадил их на свой большой чёрный член также как и на наркотики.

Мишель стала дружить с одной из девчонок, чей парень был белым и увлекался хип-хопом. Глупые белые дети думали, что они крутые и пытались скорешиться с Найджелом и его братвой. Однажды Найджел оказался наедине с Мишель, когда её друзья были заняты курением травки и слушали рэп. Он подсыпал немного экстази в пиво девушке. Наркотики позволили ей достаточно расслабиться для того, чтобы прикоснуться к его члену, когда он вытащил его наружу. Он собирался уже полапать её большие сиськи, когда её друзья решили, что им пора уходить.

Он решил соблазнить ее, и притворился чрезвычайно милым, это должно было подействовать на впечатлительную девушку. И это сработало. Он приучил её одеваться по блядски, но так и не получил больше шанса остаться с ней наедине. А потом он испугался, когда услышал, насколько она молода. Он предполагал, что ей семнадцать восемнадцать лет, и она учится в старших классах, но никак не думал, что она пятнадцатилетняя девчонка. Однако её возраст не мог остановить его. Он собирался положить свои руки на её сиськи, а свой хуй в её киску, чтобы ни случилось. Даже если бы за это его отправили в тюрьму.

Но сейчас Большой Ниг наблюдал, как нечто даже лучшее, вошло в спальню. Мамаша сделала большой глоток апельсинового сока. Она легла в кровать и выпила ещё немного, прежде чем выключить свет. Она не поняла, что в её напитке растворилось несколько таблеток.

***************

Меган неожиданно проснулась. Она не знала, как долго она спала, и даже не поняла, где находится. Как ни странно, она не чувствовала ни усталости ни головокружения от выпитого. Она чувствовала себя просто фантастично! Всё её тело стало живым. Простыни, казалось, ласкают её тело в дюжине или около того мест. Её соски распухли и болели. Они болели с такой силой, что она сразу же сняла тугой бюстгальтер. Она застонала, когда её соски освободились из бюстгальтера, после этого она сразу успокоилась, так как боль в её сосках заняла всё её внимание. Она потянулась, разминая мышцы. Потягивание никогда раньше не приносило ей такого удовольствия. Меган также отчётливо ощущала стринги, впившиеся в её ягодицы, и что перед стрингов промок от её влагалищных выделений. Она приподняла бёдра и стянула с себя трусики, надеясь, что они не испорчены окончательно.

Меган вдруг почувствовала себя одинокой. Ей захотелось обнять кого-то и прижать к себе. Она не была возбуждена. Ей хотелось общения. Она откинула покрывало и собралась направиться в комнату Мишель, чтобы обнять дочь. Они будут обнимать друг друга и плакать и после этого всё снова вернётся на свои места. Потом она осознала, что кто-то стоит над ней обнажённой.

«Ты рано» — сказала она, посчитав, что это её муж вернулся домой. «Обними меня, милый». Меган не хотелось, чтобы её муж лёг на его сторону их королевской кровати и заснул. Как ни странно, её кровать показалась ей немного меньше обычного.