Княгиня

Любичи представляли из себя небольшой двор купца Ярослава Андреевича Любина, а также обширные земли вдоль Волги. Купец он был известный, богатый, уважаемый. От имени торгового люда он ездил к князьям, а также на переговоры с иностранными торговцами. Он был вдовцом, от жены у него осталась дочка Ульяна, старший сын умер от горячки еще в юные годы. Теперь он неспешным шагом прогуливался вдоль возведенной сегодня части ограды, отделяющей двор дома от остальных земель его владения. Коль уж нельзя чинить препятствия людям в пользовании тем, что дают леса и озера, по последнему повелению князя Владислава Суздальского, так уж пусть не смеют хоть подходить к его дому. Он проверил крепость сколоченных досок, размышляя о том, как сильно изменится устоявшийся уклад его жизни, если князь продолжит менять устои. Среди купцов уже начали возникать волнения, ведь почивший князь Игорь Владимирович занимался лишь враждой со своими братьями и племянниками, да пытался договориться с печенегами и древлянами. А жизнь простого люда текла своим чередом. После его смерти на княжество вступил его младший брат, последний сын Владимира Богопокорного, и сразу положил конец налетам на Суздальские земли, объединил их с Новгородскими и сел править в Новгороде.

Мысли купца прервал звонкий девичий голос, раздавшийся недалеко. Он обернулся, улыбка тронула его губы, глаза засветились при взгляде на любимую дочь. 18-летняя Ульяна Ярославовна босиком выбежала на крыльцо и, размахивая венком, который сжимала в руке, с громким смехом пробежала через двор в сторону речки. Следом за ней мчалась ее близкая подруга Ася. На берегу девушки схватились за руки и принялись прыгать в воде и плескаться.

Больше всего на свете Ярослав Андреевич любил свою единственную дочь. После смерти жены он все свои заботы посвятил маленькой Ульяне, даже отбросил мысли о женитьбы, лишь бы присутствие мачехи не сделало девочку несчастной. Примерно в то же время в его доме появилась Асия Сагаева, черноволосая девочка-сирота, дочь татарина, убитого с женой недалеко от Любичей. Асия была лишь на год старше его дочери и моментально стала ей почти сестрой. Они никогда не разлучались, ночами беседовали о своих секретах, вместе воспитывались и предавались веселью.

Девочки были такие разные как внешне, так и внутренне. Белокурая румяная красавица Ульяна была переполнена жизнью, радостью, любовью ко всему окружающему. Смуглая Ася же напротив была замкнута, молчалива, диковата, привязана лишь к подруге.

Купец мог бы целый день наблюдать, как резвится его дочь, счастливая и беззаботная, но один из людей дал ему знак, что к ним приехал гость. Он ждал его, воеводу Юрия Митрова, ждал с вестями. Они поприветствовали друг друга, и гость был приглашен к столу, накрытому на широком крыльце дома. По сообщению из столицы, князь Владислав собирался открыть новый торговый путь, что грозило Лубичам и окрестным владениям потерей своего торгового влияния. К концу беседы к ним подбежала Ульяна, обняла отца и поклонилась гостю, поприветствовав его.

— Смотрю, Ярослав Андреевич, дочка-то у тебя уже невеста. Глядишь, приданое вот-вот понадобится. Этакая красавица стала.

Любин отмахнулся, и воевода продолжил беседу о том, как обуздать молодого князя, но взгляд его то и дело переходил на стоящую неподалеку молодую девушку. Он следил за ее движениями, любовался ее русыми волосами, заплетенными в невероятно длинную косу. Его глаза устремились на ее грудь, выпирающую сквозь сарафан. Он представил ее обнаженной с распущенными волосами, представил, как откидывает локоны с плеч, открывая взору острые груди с нежными сосками цвета ее румянца. Представил, что все ее тело принадлежит ему и отдается без остатка. Ему захотелось почувствовать на вкус эти горошины сосков, сжать ладонями пышные бедра, ощутить, насколько глубоко ее лоно.

— Что ж, время покажет, чем обернутся для нас эти перемены, — прервал его чувственные фантазии купец, поднимаясь из-за стола, — я ты пока отдохни перед дорогой. Пожалуй в гости, баню тебе истопили, девку пришлю, чтоб попарила.

Воевода кинул последний взгляд на Ульяну и поднялся из-за стола. Он на секунду перевел взгляд на другую девушку, едва заметную в тени белокурой нимфы. Черноволосая смуглянка тут же отвернулась, но он успел поймать на себе ее мрачный взгляд исподлобья.

Попрощавшись с гостем перед сном, Ярослав Андреевич тихо подошел к покоям дочери и прислушался, не спит ли она еще. Услышав тихое воркование, он заглянул внутрь. Ульяна и Асия сидели, обнявшись, в кровати и что-то по очереди шептали друг другу на ухо, тихо смеясь.

— Вам бы спать пора, красавицы мои, — сказал купец, — доброй ночи. Расходитесь по своим комнатам.

— Пускай Ася сегодня со мной останется, вдруг снова гроза будет, — попросила Ульяна, крепче обнимая подругу, зная, что отец не откажет.

Ярослав Андреевич задул свечи у дверей и вышел. А девушки укрылись одеялом и снова крепко обнялись.

— Видела, как на тебя этот, рябой, смотрел? — прошептала Ася. — Глаз не сводил.

Ульяна рассмеялась и, чмокнув подругу в щеку, молвила: «Так ведь женат, вроде, он. Да и старый, он как батюшка».

— Глядишь, схватил бы и утащил к себе, — продолжала Ася, — спрятал подальше, чтоб никто не нашел.

— И что бы он со мной делал? — рассмеялась Ульяна.

— Целовал бы вот так, — с этими словами Ася прижалась на несколько мгновений губами к губам подруги, — да и другие вещи делал, какие мужики с бабами делают.

Она приподнялась, оперевшись на локоть, и внимательно всмотрелась в лицо любимой подруги.

— Мужчины грубые, грязные, ненасытные, они не способны любить так, как мы. Разве сможет кто-то быть тебе ближе, чем я.

Ульяна погладила ладонью Асю по волосам, по щеке и, закрыв глаза, прошептала: «Никто и никогда, милая моя».

Ася смотрела в такое любимое и самое дорогое лицо засыпающей подруги и вспоминала о том случае, когда она ночью, будучи не в силах заснуть, проскользнула в комнату Ульяны.

Это было почти два года назад, тогда в Любичах гостила сестра Ярослава Андреевича и ее сыновья, старший Олег и маленький Юрий. Ульяне всегда нравился статный удалой Олег, а теперь он был совсем взрослый, мужественный, отрастил усы и бороду, и Ульяна так и млела, глядя на него. Но он при всяком случае смеялся над ней, считая маленькой и глупой. Ульяна расстраивалась, ведь однажды она призналась подруге, что когда-то, не так давно, они были дружны и даже вместе учились целоваться, он так неловко чмокал ее в губы и говорил, что женится на ней, когда вырастет.

Асия не могла понять, как он смог набраться смелости, чтобы в доме, полном людей, пробраться в комнату двоюродной сестры, не боясь быть застигнутым. Когда Ася увидела их, Олег лежал в кровати Ульяны, нависая над ней. Рукой он осторожно трогал сквозь ночную сорочку ее маленькие груди, а она лежала неподвижно с широко распахнутыми глазами и боялась вздохнуть. Ей было и страшно, и стыдно, и любопытно. Она чуть вздрогнула, когда он придвинулся к ней, приникнув телом к ее бедру, и уперлась рукой в его грудь.

— Я хочу посмотреть, — услышала Ася тихий шепот. — Умоляю тебя, позволь мне взглянуть хоть разок, — настаивал Олег, когда Ульяна завертела головой.