Кира. Впервые

Она кайфовала от боли. От обилия зажимов на сосках и пизде. От ударов, что наносила сама себе. От трусов, что периодически оказывались в ее пизде, на работе. От того, что она так ходила от стола к столу. От того, что текла. Постоянно и сильно.

Эта ее роль стала для нее жизнью.

Впрочем, я всегда знал о чем все это говорит. Они все быстро, даже стремительно идут вперед, чтобы быть все ниже, все жестче, а потом перегорают. В один момент. Становится не интересно. И пропадают. Но всегда, чтобы вернуться. Так ч то я был почти уверен, что после личной встречи и сессии она исчезнет, в ярком своем порыве под девизом «поиграла и хватит, зачем не это».

Разлука всегда на пользу. Она привязывает. Намертво клеит воспоминаниями, отзывами тела, эмоциями. Лишь перетерпев и уже решив, что все — отшибло — окончательно привязываешься. Так и будет с ней, решил я тогда. Никуда она не денется.

А впереди была личная встреча.

Я приказал ей быть без лифа под одеждой, да с чулками. Собственно на этом все приказы мои кончились. На тот момент.

Мы встретились у метро. Пошли в кафе.

Болтали, что-то обсуждали. Она пила вино. Расслаблялась. Мой кофе стыл. Я смотрел на нее в упор. Она и не смущалась особо, и глаза прятала. Она меня боялась. А ведь страх нижней заводит? Ее животная смесь похоти и страха. Адреналин смешанный с вагинальной смазкой.

За ее спиной, сидел юноша с ноутбуком. Чуть наискось. Я его видел хорошо, он меня тоже. Не особо обращая внимание на нас, да на весь остальной народ в кафе, он увлеченно что-то смотрел. А мы все болтали.

Я протянул руку, сжал ее грудь. Она вздрогнула, широко распахнула очи, и тут же тяжело выдохнула. Я похлопал ее по щеке. Вздрогнула, как от серьезного удара.

— Что я приказывал?

Глаза в стол.

— Я, я... Спешила.

— Вот оно что, сука.

Она стала коситься в сторону, пальцы сходились в замке. Щеки покраснели.

Это «сука» было для нее что пощечина. Наотмашь.

— Снимай.

Она испуганно посмотрела на меня.

— Здесь?

Секунду я думал. А она дрожала.

— Можешь сходить в туалет.

Она вскочила и побежала. Вернулась вся взъерошенная, еще больше раскрасневшаяся.

Села.

Я протянул руку, сжал ее вымя, по очереди каждую. Чуть сильнее прижал сосок. Она дрожала. Зажмурилась и откровенно тяжело задышала.

Я убрал руки. Чуть откинулся на стуле. Я смотрел на нее и улыбался. А она не знала куда деть глаза.