Гули

Намик сидел уже второй год за распространение наркотиков.

Когда он заканчивал университет, у него были такие надежды на будущее. Но долгий поиск постоянной работы, случайные заработки изводили его все больше и больше. И он сам уже не заметил, как начал продавать наркотики местным наркоманам. Небольшой, но постоянный поток денег начал приводить в порядок измотанный бюджет его молодой семьи. Молодая, красивая жена начала чаще улыбаться. И вдруг, его схватили в метро с небольшой партией наркотиков. Партия действительно была небольшая, но достаточная для того, чтобы получить срок. Уже через несколько дней он привык к тюремным порядкам. Вроде был не такой уж слабак. Даже немного был накачан. Поэтому мог постоять за себя.

Первые 2 года с трудом, но прошли. Жена где-то устроилась на работу, и могла время от времени приходить к нему на встречу с небольшой передачей. Раньше конечно, он не хотел, чтоб она работала, и кто-то глазел на ее пышные прелести весь рабочий день. Но после того, как его арестовали, это мало стало его волновать.

Когда прошелся слух, что к ним в колонию переводят Гули - молодого, по слухам, очень жестокого, уже достаточно известного воровского авторитета, то ему сперва было очень интересно. Конечно же, он ждал появление Гули с небольшой опаской. Как никак, новый крупный авторитет. И установленные им новые правила могут затронуть и самого Намика. Уже через месяц Гули случайно заговорил с ним в столовой. А еще через несколько дней все считали их друзьями. Даже Гули так устроил, что Намика перевели в соседнюю камеру. Намик стал более уважаем в кругу заключенных, даже среди надзирателей его авторитет вырос. Гули совсем не казался таким жестоким, как его описывали в слухах, дошедщих до колонии еще до его появления здесь. Правда, он иногда мог злиться на кого-то, наказывать кого-то. Но все это он прекрасно оформлял. И Намику казалось, что Гули всегда поступает справедливо, насколько это позволяет сама ситуация. И даже когда Намик случайно ему проиграл в карты средненькую сумму, Гули великодушно отсрочил платеж:

- Не беспокойся, ведь мы друзья. Отдашь через 2 недели.

Намик был спокоен. За это время к нему должна была прийти жена. Он заранее позвонил ей и сказал, что ему нужны деньги. Благо тюремные порядки были не настолько строги, и Намик мог звонить жене когда ему захочется. Ну вот срок прошел. Жена приехала на свидание. Они встретились в отдельной комнате. Она рассказала о проблемах на работе и отдала только четверть суммы, обьяснив, что больше достать не смогла. Намик даже рассердился на нее. Но от злости их встреча стала еще более "агрессивной" и жена уезжала домой очень довольной.

Когда Намик отдавал Гули только часть денег, то почувствовал на его лице недовольство. Он ясно дал понять, что Намик должен отдать деньги. И назначил крайний срок. Следующую пятницу.

Жена не успела к тому времени. Намик не знал, что делать. Он знал, что Гули прав, он требует все справедливо. Но теперь "справедливость" Гули напрямую касалась его самого, и он чувствовал себя не в своей тарелке.

В пятницу вечером Гули вызвал его к себе в камеру. Сразу без обычного вступления спросил про деньги. Получив отказ он взбесился:

- Ты значит, считаешь меня за лоха, которого можно кинуть?

- Нет, Гули, мы же друзья, как я тебя кину. Я обещал и деньги будут. Просто срок слишком маленький, я не успеваю.

- Ну, если не успеваешь, - заулыбался Гули, - то я могу скостить долг.

Намик сразу почувствовал облегчение, но что-то ему не понравилось в улыбке Гули. И как только Гули продолжил свою речь, он понял, что опасался не зря:

- Чтоб списать долг, ты должен мне платить по другому, - снова появилась та самая улыбка на его лице. Двое других в камере тоже заулыбались так же.

Намик знал значение этих слов, но он, конечно, не ожидал, такого поворота событий, и ему не хотелось верить тому, что ему пришло в голову.

Гули встал и сразу ударил его в живот. Намик хотел развернуться, но не успел. Его сразу поймали те двое за руки и повалили на кровать, прежде ударив каждый по разу по животу. Он вырывался, но удары были тяжелыми и у него не осталось сил. В этот момент он почувствовал, что Гули снимает с него брюки. И сразу возбужденный член Гули прикоснулся к его ягодицам. Он видел несколько раз этот член при "деле" , но всегда эта случалось с другими. Но сегодня этот член был прижат к его ягодицам. Он пытался сжаться изо всех сил, но следующим ударом Гули силы почти покинули его. Гули смачно плюнул на свой член, и начал проталкивать его в напряженную задницу Намика. Борьба его плоти с мышцами Намика продолжалось несколько секунд, но Намику это показалось вечностью. И вот, член у него внутри. Намик услышал смех Гули:

- Вот новая баба появилась у нас на зоне. Совсем дэвочка, слушай, - и сразу за этими словами начал долбить его задницу практически без тормозов. Через несколько минут уже те двое отпустили руки Намика, так как он больше не сопротивлялся и смирился со своей судьбой. Еще через 10-15 минут Гули со всей силой прижался к его заду, и Намик понял, что сейчас в него будут кончать. Как только Гули спустил в него первый поток струи, из его глаз пошли слезы. Те двое сразу заметили это и бросили реплику:

- Ну вот, баба заплакала. Нужно ее еще приласкать, чтоб она начала смеяться.

Гули вытащил свой член, и позвал глазами тех двоих. Они на ходу высвобождая свои члены из брюк, вплотную подошли к заду Намика. И сразу один из них вставил ему в зад, грубо раздвигая его ягодицы. Но вот Гули кажется не успокоился. Когда лежавщий на животе Намик увидел перед глазами сначала сжатый кулак Гули, а потом его снова вставший член, то понял, что от него требуется и покорно открыл рот. В это время его зад снова усиленно долбили и голова Намика качалась в такт к движениям его насильника. Гули поймав его болтающуюся голову, надел на свой член. Но теперь он не мог кончать. Те двое уже дважды поменялись местами, трахая Намика в зад, когда Гули еще продолжал долбить его рот...

Когда весь испачканный Намик выходил из камеры, чтоб пойти помыться, то уже вся колония знала, что произошло в той камере, и как наказал Гули бывшего друга за неотданный вовремя долг. После этого случая, Гули стали бояться больше. А Намик... Что же Намик. Он стал всеобщим посмешищем. И занял свое место в ряду опущенных колонии.

Через несколько дней Гули снова позвал его к себе и напомнил, что долг еще остается. И несмотря на то, что он теперь все время будет платить совим телом, точнее своей задницей, но деньги все-таки придется отдать. И потребовал у Намика позвонить со своего (Гули) телефона своей жене Нармине. Она по голосу мужа поняла, что он подавлен, но не знала, что конкретно случилось.

Когда на следующий день испуганная Нармина пришла в колонию, ее провели в комнату, но не в ту, где они обычно встречались с Намиком. В этой комнате никого не было (обычно Намика приводили в комнату встреч до нее) , но внутри комнаты была дверь. Через несколько минут кто-то с той стороны немного приоткрыл ту дверь и Нармина ясно стала слышать чьи-то стоны. За дверьми явно кого-то имели. И имели по страшному. Так как стоны больше походили на стоны боли, чем на стоны наслаждения, хотя по ритму было понятно, что там происходит. Конечно же, ей стало интересно, и она приблизилась, чтоб подсмотреть. Но дверь приоткрылась и вошел какой-томолодой человек. Он с кошачьим аппетитом посмотрел на нее и сел рядом. Это был Гули. Она сразу спросила:

- Вы кто? Я тут мужа жду.

- А, это тот, который в соседней комнате? Ну, иди, посмотри.

Она подошла и начала подсматривать. Несколько мужиков окружили стол, на котором лежал другой мужчина на спине. Отбросив его ноги себе за плечи, один из окружающих его трахал. Другие со стороны поочередно пытались попасть ему в рот своим членом. Она пыталась найти среди окружающих своего мужа. Но вдруг увидела его. Это ее мужа - Намика, трахали. И он даже стонал время от времени.