Глупая избалованная гламурная киса

— Ну, Соколова, чего вы молчите? Я слушаю вас, рассказывайте.

Катя Соколова, самая модная и популярная девушка на факультете, была красива и обаятельна. Она знала об этом и очень хорошо умела пользоваться своими преимуществами.

— Да зачем, Глеб Николаевич? я итак несколько ночей провела над этим рефератом, — она состроила жалобную гримаску и очаровательно надула губки, — мне показалось, что вы торопитесь домой. Уже поздно. Если вам так интересно, вы можете прочитать мой доклад дома. Она снова улыбнулась и протянула профессору свою зачетку, в розовой обложке со стразами.

«Бестолковое поколение... Наглое, расфуфыренное и до отчаяния глупое», — профессор снял очки и устало потер переносицу.

Странно, ведь он не старый. Его самого от этой молодежи отделяют каких-то лет 15—16, но почему же казалось, что полтора десятка лет это настоящая пропасть, отделяющая его поколение от нынешнего?"Ничего не хотят знать. Их интересуют только бесконечные тусовки, шмотки и беспорядочные половые связи». Конечно он мог их понять, сам не так давно был молодым и беззаботным. Но конкретно в данном случае, здесь и сейчас, в образе гламурной Кати Соколовой все это ужасно бесило. Ее длинные наманикюренные ногти, вульгарный яркий макияж, непонятно что вместо одежды: то ли она забыла одеть штаны к этой маечке, то ли это на самом деле платье... Каблуки как у проститутки и микроскопическая блестящая сумочка, в которую не поместится ни одна тетрадь!
— Во первых, Соколова, перестаньте что- то печатать в своем телефоне и уберите его вообще. Во-вторых, мусорное ведро позади вас — выплюньте жвачку. Вы в университете с преподавателем, а не на вечеринке со своими друзьями. В-третьих, заберите этот ваш якобы-реферат. Зачета вы не получите.

Он встал с места и собрался уходить. Катя стояла явно недовольная и всем своим видом говорила «какой же ты зануда».

— Глеб Николаевич, вы должны поставить мне зачет, — она снова включила свой жалобный тон.

— Имейте совесть, Катерина. Мало того что я в четвертый раз за этот семестр специально задержался на работе из-за вас, вам хватает наглости в очередной раз опоздать на пересдачу, сунуть мне реферат, который даже не вы делали... вы даже не потрудились его прочитать!! и потом еще говорите, что я вам чего-то должен! — он был серьезно раздражен.


— Сколько? — сухой Катин голос перебил его возмущенные мысли.

— Что...

— Если вы хотите денег, скажите сколько. Думаю мы сможем договориться, — с этими словами она открыла свою крохотную сумочку и достала оттуда небольшую пачку иностранных купюр. На ее руках сверкали модные украшения. Ловким движением пальчиков она отсчитала несколько бумажек и бросила их на стол.

— Мне нужен этот ваш дурацкий глупый зачет, — она стала серьезной и от глупых ужимок не осталось и следа.

— Ну, знаете!

В принципе, Глебу и раньше предлагали взятки и, откровенно говоря, иногда он их принимал. Но отчего- то именно предложение Соколовой оскорбило его до глубины души. Уж больно надменно она это сделала.

— Завтра же утром мы с вами встретимся в кабинете декана и я поставлю вопрос о вашем отчислении, — голос его прозвучал строго и безапелляционно. Он надел очки, встал и направился к выходу.

Неожиданно Катя выхватила у него ключи, подбежала к двери, заперла ее и сжав ключи в руке, преградила Глебу дорогу.

— Нет, Глеб Николаевич, пожалуйста, — из хитрой лисы она превратилась в загнанную мышь.

Запереть дверь было спонтанной идеей. И теперь она в растерянности смотрела на профессора, который в свою очередь удивленно смотрел на нее.

— Соколова, это что еще за фокусы?

— Я не могу вернуться домой без зачета. Родители думают, что я его уже получила. Я сказала им, что моя зачетка в деканате, — она чуть ли не плакала — они подарили мне новую машину! И если папа узнает, что я соврала... , — Катя разрыдалась.

«Избалованная кукла», — подумал Глеб, «Ей и слезы идут. Такое смазливое личико" — пронеслась следом еще одна мысль.

Ему даже жалко ее стало на мгновение. Но идти на поводу ему не хотелось. Он вернулся на свое место, сел на стул и решил ждать, когда она успокоится. Рано или поздно ей придется открыть дверь. В конце концов такие детские выходки долго не продолжаются.

Катерина стояла у двери, шмыгая носом. Тушь немного размазалась и это придавало ей еще более трогательный вид. Спустя несколько минут тишины, она поняла что профессор не собирается ее жалеть.

Он просто смотрел на нее и ждал.