Дурочка на чёртовой карусели. Часть 5

Ночь откровений

Задумчивая, готовящаяся неизвестно к чему, притихшая от недавней неожиданно нежной сцены, она шагнула к кровати. Он сам раздел её, и они целовались, сидя в объятиях друг друга. — Ты ведь минет, наверное, не хочешь? — вдруг впервые предположил он. — Хочу... — она храбро легла на спину, помня уроки подруги, и обняла его за бедра. Перемещая быстро напрягающийся член из кольца мокрых пальцев в глубины горячего рта, она неустанно круговыми движениями растирала выступившие капельки спермы с головки по рельефному стволу. Кончиком пальцев или языка без остановки стимулировала влажную узкую щель пениса; оттягивая его кверху, всасывала мягкие яички по одному. Запульсировавший орган устроила на языке и, внутренне содрогаясь, крепко зажмурив глаза, приняла солоноватую жидкость. Размазала её по шее и открыла глаза.

Он присел к спинке кровати и обнял её сзади, прижав к себе. Когда они перевели дух и задышали в унисон друг другу, он спросил: — Привыкаешь ко мне? Она кивнула. — А как мне отвыкнуть от тебя? Думаешь — просто? Я — живой, или как... ? Помнишь? — вдруг оживился он, потянулся за телефоном и открыл галерею. Показывая ей, удивленной, их парные эротические фото, весело и саркастически комментируя их, припоминал ей нежелание сниматься и капризы, замечая, как они хорошо получились. Глядя на свое напряженное лицо на снимках, она просто и иронично отвечала ему, впервые не боясь и шутя вместе с ним. Они смеялись, вырывая телефон друг у друга и хулигански борясь. Он начал было фотографировать её; с воплями «нет, уж голые, так вместе!» она свалила его, вырвала телефон и, беспорядочно щелкая кнопками, старалась захватить и его в объектив. Чинно сев и прижавшись телами, они фотографировали себя в разных ракурсах, затем незаметно перешли на поцелуи, жарко обнимаясь и отложив телефон.

— Как ты хочешь? — опять впервые удивил он, проявив заботу как никогда прежде. — Ну, ведь ты, наверное, хочешь, чтоб я приласкала тебя? — оторвавшись от его требовательных губ и кивнув вниз. Усмехнувшись, он развел ноги. Запустив пальцы в ложбинку её ягодиц и водя ими вдоль до вагины, он довольно урчал, пока девушка губами полировала налившийся силой член. Держась за его руки, глядя ему в глаза, Лиза ритмично нанизывалась на него упругим колечком вагинальных мышц. Обняв, он подтянул её к себе и высунул кончик языка; до самого его извержения они сосали языки и губы друг друга, равномерно сталкиваясь телами. Ещё раза 2 они тесно сплетались на кровати этой ночью открытий и откровений. Оставшись довольными друг другом.

— Игорь... поездка... август! — были её первые мысли по пробуждении. Волшебство окончилось, как и не было. Слушая громкое дыхание спящего рядом мужчины, с которым ей было так хорошо ночью, она мечтала о другом, занявшем все её мысли и не оставлявшем их ни на миг. Даже минувшей ночью она фантазировала о нем, никак не желавшем представляться ей обнаженным и овладевающим ей. Оставшиеся дни до отъезда она делала шопинг и не пыталась встретиться с Игорем, чтоб не расстраивать обоих. Александр больше не донимал её подозрениями, видимо успокоившись её послушанием ему днем и ночью.

Поездка на курорт

Они посетили, как он и хотел, по очереди 2 курорта в 2-х соседних странах на 2-х морях, чтоб она впервые посмотрела мир. Лиза без передышки посещала все подряд экскурсии, жадно впитывая новые впечатления. Он почти не ездил с ней, заставив только обойти с ним рынок и магазины. Навязывал ей не очень-то нужные покупки в виде мехов и обуви, которые она не хотела брать, сомневаясь, что останется с ним до холодов. Желание уйти, подпитываемое неотвратимостью приближающегося свидания с Игорем, не оставляло её ни на минуту — она верила в его осуществимость. Она пыталась отговорить Александра от дорогостоящих подарков, но он рычал на неё и упрекал в капризах. На её намеки, что они оба не знают, сколько продлится их связь, он ожидаемо злился и едва не угрожал ей.

Сколько Лиза не убеждала себя, что вновь открывшиеся перед отъездом привлекательные качества любовника доказывают, что он вовсе не чудовище, представлявшееся ей ранее, — ей не удавалось уговорить себя быть лояльнее. И хотя теперь она знала его ещё с одной, позитивной стороны, принимать и понимать его не хотелось. Девушка теперь совсем не спорила с ним, пытаясь изображать страстную любовницу в любое время суток, старательно исполняя все его желания. Ночами он мучил её с трудом переносимыми ласками и сумрачно наблюдал её безрадостную покорность. Овладевая ей на раскинутой на полу новой мягкой шубе, среди пестрых бумажных магазинных пакетов, стуча пахом по её раскрытой промежности, он сердито цедил, что она сама не понимает себя и своих желаний, и бесконечно спрашивал, чего же ей, наконец, не хватает. И Лиза видела, что у него короток путь от нежности до мстительности. И, страшась этих резких перепадов его настроения, только укреплялась в мысли, что она хочет уйти, уйдет, необходимо закончить эти, становящиеся неоднозначными отношения.

— Куда поедем в следующий раз? — лежа на боку, толкаясь ей в зад, прижавшись к её спине. Она едва дышит от мучительных движений его безжалостных пальцев у неё во влагалище; её нога, болтающаяся на весу, немеет а он, полный сил, теребит её раскрытые губки. — Саша... не могу... — Можешь, милая, так хорошо... Руки на мгновение поднимаются к прыгающим грудям, сминают их, сжимают шею и поворачивают её голову к его потному красному лицу. Долгий поцелуй взасос, языки танцуют невообразимый парный танец. Мокрые руки скользят вниз по мокрому горячему телу, пальцы нащупывают верх влажной щели и погружаются туда. Беспощадно и медленно сдавливают уже твердый распухший клитор и тянут вверх. Она кричит. — Да... да... давай... хватит лежать бревном! Вот так! Хорошо! Неумолимые пальцы разжимаются, только когда он перестает контролировать себя и изливается в неё.

— Сладкая моя! Правда, здорово!? — Чем же я сладкая? — Всем, тебе не понять. Всем! — Ну вот. Мне не понять! Отчего же? — Потому что ты дурочка. — Зачем же ты живешь с дурочкой? Почему я? Не лучше ли найти себе умную женщину и... — Заладила! Надоела! На сцене поговори — пусть дураки слушают. Я нашел себе сладкую... сейчас попробую... ну-ка, лежи — не дергайся! Нет, приподнимись, вот так, да!

Приподняв бедра в упоре на плечи, Лиза закрыла глаза и крепко закусила руку. Насмешливо глядя на её мученическое лицо, он погладил её ляжки и погрузил пальцы меж бледных приоткрытых складочек. Растянув их и вывернув наружу розовое преддверие, нарочно, не торопясь, короткими касаниями вытянутого языка начал размеренное, долгое действо. По его словам, он делал из неё «настоящую женщину», устав от её отказов и криков при оральных ласках. В такие минуты Лиза все сильнее укреплялась в мыслях уйти. Дернув её ноги вверх и держа на весу, мужчина, почти не отрываясь, обводил ловкий язык вокруг клитора, временами нажимая на мягкий конус и вминая его вглубь. Она не стонала, зная, что он не любит этого в середине процесса и, примерно научившись определять окончание его, ждала, впившись зубами в запястье. Самые острые ощущения внизу уже улеглись и, тесно вжавшись ей меж ляжек, он втянул в рот торчащий твердый бугорок, темпераментно с шумом посасывая его, покусывая, полизывая. Просунув палец в отверстие, радостно возвестив «потекла... кончаешь!», он выпустил липкую плоть изо рта и, опустив её на кровать, растолкал её согнутые ноги и запустил в хлюпающее отверстие руку. Большим пальцем прижал вспухший мокрый клитор и заработал неумолимой рукой, как поршнем. Девушка издала протяжный стон, как точно рассчитанный, так и чересчур долго сдерживаемый. Остановив на утомленной любовнице снисходительный взгляд, скороговоркой бросив «Не больно? Вот и тебе нравится!», совершил несколько последних глубоких погружений и, ущипнув её за клитор, вынул руку. Сев на её ногу и забросив другую себе на плечо, нанизал на сухой пенис увлажнённое отверстие и, привстав и обняв её за колено, вонзился в неё.

После лег ей на плечо и устало спросил: — Отпустило? Взглянул в её мокрое лицо, вытер ей слезы и взял за запястье: — Искусала? Придется браслет покупать. Сколько их уже? — и они засмеялись: она — принужденно, он — весело. Поездка подходила к концу.

Хитрость

Вернулись оба в настроении: и расслабились отлично, и август наступил, и о поездке с Игорем стоило задуматься. Ласково и умиротворённо встречала она его вечерами, сама готовила его любимые блюда, никак не реагировала на его раздражение бизнесом, расспрашивала о нем и выслушивала в ответ, что работа его — собачья, не чета её, клоунской. Они немного спорили, сравнивая профессии друг друга; он вышучивал её умение готовить, не в её пользу, хуже домработницы (сама она считала, что готовит неплохо — умела с детства). Иногда, если он был в духе, ехали в город развлечься, посещая ночные клубы или кино. В выходные были на пляже, он учил её нырять с разбега, с берега.

Изредка она встречалась с подругами, городскими или не разъехавшимися по домам, или уже вернувшимися. Встретилась и с Игорем, обсудить, что взять в поездку. Ничего не прошло ни у него, ни у неё — они не могли наглядеться друг на друга. Она старалась быть оживленной, тщательно скрывая внутреннее смятение и неуверенность. Врала про юг, море и подружек. А он смеялся, что ему и похвалиться нечем, только проблемами на работе. Сидели долго. Домой она возвращалась с Александром, подождав того в городе. Задумчивая.

В одну из встреч она посоветовалась с Юлькой как ей безопаснее отпроситься у любовника на рыбалку с Игорем. Юлька загорелась: — Сколько ребят будет? Трое?! Я — с тобой! Её ничем невозможно было ни смутить, ни испугать. Лиза даже обрадовалась внезапной удаче. Разработали план.

— Саша, — сидя рядом с ним с широко разведенными коленями; его рука лениво двигается в её влагалище, то скрываясь меж начавших темнеть губок, то выныривая оттуда. — Послушай, только не перебивай. Я знаю, ты не любишь, когда я прошу тебя о чем-то, но ты, пожалуйста, сразу не отказывай. Девочки зовут на дачу дней на 5, это в области. — Держиморда у тебя Саша, все запрещает. Как ты меня! — крепко ухватив её за нежные складочки и потянув вперед. Она тихонько задержала дыхание — начало положено и, кажется, неплохое. — Откуда ты знаешь это слово, оно литературное. Там лес, речка, деревня, магазин; представляешь — никакой цивилизации. Я бы съездила. — Чья дача? — толкнув в неё руку и задержав там. Она заученно ответила, едва вздохнув. — Да откуда у вас, лимитчиц, дачи здесь? — щипая, пытаясь ухватить внутренние малые губки. Девушка подготовленно рассказывает, что подруга местная и дача — её. — Чего сидишь без дела? Начинай — я отдохнул! — Лиза берет рукой мягкий пенис и поглаживает скрытую головку. — Тебе здесь плохо? Вон бассейн — купайся! Он ухватил тонкие мягкие внутренние лепестки и перебирает их пальцами. Девушка выгибается навстречу его руке и поводит бедрами, чтоб смягчить неприятные ощущения. — Саша, ты ж понимаешь, что не в бассейне дело, даже не в реке; компания веселая: посмеемся, посплетничаем, подурачимся, вот... — Компания, говоришь? Сюда их пригласи дня на 2 — подурачитесь! А я на вас, дурочек, посмотрю. Толчок в её отверстие — его кисть вошла наполовину, ещё немного усилий — она скроется там полностью; ей кажется, что он нарочно так истязает её, потому что она просит, и он заранее недоволен. — Саша... Ты разорвешь меня. Больно... Она кладет свою руку на его и чуть сжимает; не отводит глаз от его взгляда, смотрит наивно и искренне. Короткие размеренные толчки пальцами в ней, скоро становится привычно и не больно. — Здесь девчонки будут тебя стесняться. Не получиться как следует расслабиться в этом комфорте, соседи опять же... Не погулять в одиночестве, леса нет. Не посплетничать без посторонних ушей. Спасибо за гостеприимство, но не то! Его член принял боевую стойку, завалившись вперед и чуть набок; она ведёт пальчиком по красной толстой подрагивающей головке. — Я им помешаю!? Эй, на всякий случай, я здесь живу! — вынув из хлюпнувшего отверстия мокрую руку, проведя ей по дрожащим ляжкам. Помял незагорелую, четко очерченную купальником грудь, дернул за сосок и потянул её вниз: — Давай... — Саша, так я съезжу? — медленно ведя пальцами от основания члена вверх. — Да езжай, раз вам так приспичило. Ну... ? Не расслабляясь и не слишком доверяя капризной, нежданной удаче, Лиза осторожно коснулась язычком вытянутой щели на выпуклой головке и нежно опустила пальчики на темные яички.

Лежа на его груди и завивая пальцами густую русую поросль, девушка быстро целует его горячее тело: — Так легко мне не отказывать! Почему не всегда так, а-а, Саша? Разве плохо, когда все довольны? Он хозяйски гладит её ягодицы и смехом грозит: — Где там говоришь ваша деревня? Как приеду — разгоню вашу компашку! Сплетницы! А Лиза, пряча взгляд, и сама не верит, что все так просто и быстро получилось. В назначенный день шофер отвез их с Юлей на вокзал, где они, по легенде, должны были сесть на электричку. Куда за ними и заехал Игорь.

Рыбалка любви и надежд

Совершенно счастливая, она сидела на заднем сидении автомобиля, прижавшись к нему, держа его руку, в компании ещё 2-х мужчин и оживленной Юли. Они взглядывали друг на друга и почти не говорили, стесняясь незнакомых. Лиза следила взглядом за пролетающими за окном полями и посадками и тревожилась только об одной мелочи: она отпросилась у Александра всего на 4 дня, а отсутствовать предполагалось — 7. Но беспокоиться всерьез не получалось — на неё смотрел совершенно влюбленный, дорогой мужчина — и она отбросила неприятные мысли, легкомысленно решив, что всё обойдется как-нибудь. Заезжали по пути в магазины ещё дважды, докупая забытое и сладости для внезапных девушек, переправились на лодке на остров, разбили лагерь из шатра и 3-х маленьких палаток, разложили вещи, приготовили уголь и дрова, нарядились от комаров и уселись возле мангала за шашлыками и гитарой. Игорь с Лизой перебрасывались быстрыми обещающими взглядами и почти не принимали участия в вечерних подшучиваниях всех над всеми.

— Покажи мою палатку, — попросила Лиза, и Игорь учил её, как и где открывать молнию, куда идти в туалет, чтоб не зацепиться за веревки и колышки, как залезать в мешок и советовал, в чем ложиться, чтоб не замерзнуть и не изжариться. Застегнул на ней мешок и ушёл, пожелав спокойной ночи. Лиза замерзла и извелась от волнения: что делать, когда он придет? Притвориться спящей? А если не придет? А если ввалится Юлька, что, выгонять её? Куда? Как сделать, чтоб он все понял и не посчитал её навязчивой и озабоченной? Было от чего волноваться! Когда он лёг рядом с ней и начал возиться с мешком, она засыпала. Затих и погладил её по плечу — она перевернулась и посмотрела ему в глаза. Они долго молча изучали друг друга; он придвинулся к ней, вынул руку из «кокона» и притянул её: — Все будет, если ты захочешь... Она высвободила руку, обняла его, приблизила свое лицо к его и кивнула.

Она помнила только, как они долго раздевались, помогая друг другу расстегнуть молнии и липучки. Затем впервые безотрывно целовались, пытаясь попутно снять одежду. Миг, когда его обнаженное тело накрыло её, замерзшее, навсегда запечатлелся в её сознании. Едва его холодные губы замкнулись на её сосках, она потеряла голову и забыла обо всем, кроме этой долгожданной ночи. Сначала даже было ещё холодно, но когда он практически сразу, без прелюдий вошел в неё, её как будто обдало теплом, потом жаром, и она уже больше ничего не помнила — так ей было хорошо с ним. Крепко обняв его, не переставая целовать, девушка восторженно ощущала его удары в себе: быстрые и медленные, скользящие и резкие. И не было ни стеснения, ни дискомфорта, ни болей — одна только заслоняющая все радость. Уже почти без сил оба лежали на боку, переплетя ноги; он замер в ней и сказал: — Я без презерватива... забыл... не буду в тебя... Она могла объяснить свой последующий поступок разве что тем, что просто желала быть полностью счастливой: без условий и границ; она оплела его руками и ногами и не отпускала до тех пор, пока он не засмеялся и не шепнул ей, что ему нужно выйти и уже давно всё.

Завернувшись в расстегнутые мешки, они пошли к воде и, стоя недалеко друг от друга, смыли с себя следы любви. Луна была тусклая, в дымке, но видно было, что у него хорошая фигура — она изучала его. Заметив её взгляд, он подошел к ней, и чудо вновь произошло. — Я впервые вижу тебя голой... — Здесь плохо видно, я тебя тоже... — Много раз я буду видеть тебя голой и моей... Ты ничего не сказала... тебе было хорошо? — Мне было чудесно! Холодно... Обнявшись, неся мешки, они вернулись и снова любили друг друга почти до утра. Пытавшиеся разбудить их утром друзья и Юля увидели сквозь москитную сетку их полуприкрытых, обнаженных, обнявшихся, и отошли от палатки. После пробуждения — с обеда и до вечера — они весело переглядывались и не переставали улыбаться.

Загорая, девушки разговорились: Лиза извинялась, что не подумала о ночлеге подруги и бросила её с 2 незнакомыми мужчинами. Та смеялась в ответ и принимала извинения, шутливо упрекая подругу, что та вынудила её спешно искать ночлега вчера. — Я уже зеваю и спрашиваю у них, какая тут палатка моя. Они переглядываются и думают, куда б меня упечь. Показали. Я гляжу: мешок какой-то лежит, и что с ним делать? Ну, я прикинула, кто посимпатичнее, и позвала его, того вон, Толю, кстати, оба неженаты, и прошу помочь мне. Ну, он показал, как и что, а сам посматривает на меня. Я спрашиваю, а что, ночью спать холодно? Не страшно? Говорит: и то, и то бывает, не бойся, дескать, мы рядом. Я замечаю, что им, значит, предстоит приятная ночь — тепло и не страшно, а мне трястись до утра, слушая, как они храпят наперебой. Я думала, что так и придется впрямую говорить, нет, ничего, догадался, наконец, сказал, что сейчас свой спальник принесет, чтоб я ничего не боялась. Округлив глаза, Лиза спрашивала, неужели у них что-то могло произойти, ведь они только что познакомились, на что Юля беззаботно смеялась и рассказывала, что мыться к реке и целоваться они ходили сразу же после беспечных любовников, думающих, что все вокруг спят, пока им не терпится. — Нам уже и в туалет нужно, ты знаешь, как после секса хочется пописать, а вы все никак не уходите в палатку. Еле дождались, и то терпели, пока вы уляжетесь. Кстати, вы же не заснули сразу после голого пробега по берегу!? Девушки так долго и весело смеялись и даже зажимали рты, когда мужчины заинтригованно оборачивались к ним из воды, где они пытались ловить.

Четыре дня Лиза прилежно сочиняла СМСки Александру, усыпляя его бдительность, придумывая свою «дачную» жизнь. Он отвечал ей коротко и одно и то же «скучаю, жду, Танька спрашивает». Наконец, он написал: «Когда и где встречать?» Лиза набрала, было, про «задержаться и ещё погостить», как он тут же позвонил. Уйдя в лес вглубь острова, она долго уговаривала его подождать ещё дня 3 и не сердиться на то, что ей хочется ещё немного продлить отдых. Безапелляционным тоном он заявил, что хочет её видеть и отговорки не принимаются. Сказка мгновенно окончилась, уступив место печальной действительности лизиной жизни. Последний раз Лиза попросила его потерпеть: она вернется через 3 дня, и её не нужно встречать — и отключила телефон. Задумчивая, вышла она из леса и сейчас же улыбнулась Игорю, серьезно глядящему на неё.